Помогите пожалуйста с тестом.Я посмотрел на него. Редко мне случалось видеть такого молодца. Он был высокого роста, плечист и сложен на славу. Из-под

Сбрить, лететь, ехать, бояться, течь, смеяться.
ПОМОГИТЕ ПОЖАЛУЙСТА!!!!

меньше.)

Очень срочно надо!!!)
Он был гостеприимен, как магнат. Хлебосольство у него доходило до страсти. Стоило ему поселиться в деревне, и он тотчас же приглашал к себе кучу гостей.
Снял дачу в украинском захолустье, еще не видел ее, еще не знает, какая она, а уже сзывает туда всяких людей из Москвы, из Петербурга, из Нижнего.А когда он поселился в подмосковной усадьбе, его дом стал похож на гостиницу....
И до такой степени он был артельный, хоровой человек, что даже писать мечтал не в одиночку, а вместе с другими. И путешествовать любил он в компании.
Работать с людьми и скитаться с людьми, но больше всего он любил веселиться с людьми, озорничать,хохотать вместе с ними...
Природа для него всегда событие, и, говоря о ней, он столь богатый словами, чаще всего находил лишь один эпитет: изумительная. Но его отношение к природе отнюдь не отличалась пассивным созерцанием ее «богатств» и «роскошей». Ему было мало художнически любоваться пейзажем, он и в пейзаж вносил свою неуклонную волю к созидательному преобразованию жизни. Никогда не мог он допустить, чтобы почва вокруг него оставалась бесплодной. Еще в гимназии он насадил у себя в Таганроге небольшой виноградник, под сенью которого любил отдыхать. А когда поселился в разоренном и обглоданном Мелихове, он посадил там около тысячи вишневых деревьев и засеял голые лесные участки елями, кленами, вязами, соснами, дубами и лиственницами – и Мелихово зазеленело.
А через несколько лет, поселившись в Крыму, на выжженном пыльном участке, он с таким же увлечением сажает и черешни, и пальмы, и кипарисы, и сирень, и крыжовник, и вишни.
Не только к озеленению земли чувствовал он такую горячую склонность, но ко всякому творческому вмешательству в жизнь. То хлопочет об устройстве в Москве первого народного дома с читальней, библиотекой, аудиторией, театром. То добивается, чтобы тут же в Москве была выстроена клиника кожных болезней. То хлопочет об устройстве в Крыму первой биологической станции. То собирает книги для всех сахалинских школ и шлет их туда целыми партиями...

Здесь я говорю не о его доброте, а опять – таки о его колоссальной энергии, о его страстном стремлении к самому активному вмешательству в жизни ради того, чтобы люди зажили умнее и счастливее.



Помогите пожалуйста!!!

В траве
клубника была еще зелена, зато необыкновенно крупна; на открытых же
местах она уже поспевала.Из скошенных рядов мы с отцом набрали по
большой кисти таких ягод,из которых иные попадались крупнее
обыкновенного ореха:многие из них хотя ещё не покраснели , но были уже
мягки и вкусны .
Мне так было весело на сенокосе ,что не хотелось даже
ехать домой,хотя отец уже звал меня.
Из лесного оврага , на дне которого
,тихо журча , бежал маленький родничок,неслось воркованье диких
голубей,или горлинок ,слышался также кошачий крик и заунывный стон
иволги:звуки эти были так различимы ,противоположны, что я долго не хотел
верить ,что это кричит одна и та же миловидная ,жёлтенькая птичка.

1) (От) того участка дорог и начинается ремонт подьездных путей.
2) Конструктор сделал все, (что)бы машина была удобной.
3)То(же)чувство вырожалось у него на лице.
4)Мы много времени трудились,(за)то получили отличные результаты.
5) Была(та)же тишина,и (так)же неподвижно светил месяц.
6)(От)чего ты меня не пожалеешь?
7)Секунду я молчал,мать (то)же смотрела на него молча.
8)Не знаю(от)чего он это сделал.
9)(Что)бы мне такое спросить,(что)бы вы призадумались7
10)Мы отправились по (тому)же берегу,что и вчера.
11)Наступила тишина,(за)то мы услышали вдали соловья.
12)(Что)бы ни случилось, не теряй бодрости
13)Молчание (то)же ответ.
14)Через полчаса ветер затих(так)же внезапно, как появился
15)(Что)быисать грамотно, надо знать теорию.
16)Все очень устали, (за)то достигли цели.

куда-то, заставляла что-то делать, чтобы потухли эти пожары, чтобы люди не жались к горящим развалинам, чтобы небо, вечное наше небо, не подбрасывал взрывами и не сжигало адовым огнем.

Вот текст: Последней военной осенью я стоял на посту возле пушек в небольшом разбитом польском городке. Это был первый


иностранный город, который я видел в своей жизни. Он ничем не отличался от разрушенных наших городов. Меж изуродованных домов по улицам, заваленным ломью, кружило листву, бумагу, сажу. Над городом мрачно стоял купол пожара. На горящие развалины то и дело обрушивался артиллерийский или минометный налет, нудили в высоте самолеты. Днем мы заняли город, а уже к вечеру откуда-то, словно из-под земли, начали появляться люди с узлами, с чемоданами, с тележками, чаще с ребятишками на руках. Они плакали у развалин, вытаскивали что-то из пожарищ. Ночь укрыла бездомных людей с их горем и страданиями. И только пожары укрыть не могла. Неожиданно в доме, стоявшем через улицу от меня, раздались звуки органа. От дома этого при бомбежке отвалилась половина, обнажив стены с нарисованными на них сухощекими святыми и мадоннами, глядящими сквозь копоть голубыми скорбными глазами. Я сидел на лафете пушки с зажатым в коленях карабином и покачивал головой, слушая одинокий среди войны орган. Когда-то, после того как я послушал скрипку, мне хотелось умереть от непонятной печали и восторга. Глупый был. Малый был. Я так много увидел потом смертей, что не было для меня более ненавистного, проклятого слова, чем «смерть». И потому, должно быть, музыка, которую я слышал в детстве, переломилась во мне, закаменела, а те ее взлеты к небу, к звезде, от которых я плакал когда-то, растворились в сердце и стали им самим, и то, что пугало в детстве, было вовсе не страшно. Да-а, музыка та же, и я вроде тот же, и горло мое сдавило, стиснуло, но нет слез, нет детского восторга и жалости чистой, детской, из которой рождалась любовь к земле родной, к своим близким. Музыка разворачивала душу, как огонь войны разворачивал дома, обнажая то святых на стене, то кровать, то качалку. Все-все обнажилось, ео всего сорваны одежды, все вывернуто грязной изнанкой, и оттого-то, видимо, старая музыка не плакала, а как будто повернулась иной ко мне стороною, звуча древним боевым кличем, звала куда-то, заставляла что-то делать, чтобы поутихли эти пожары, чтобы люди не жались к горящим развалинам, чтобы зашли они под крышу в свой дом, к близким и любимым, чтобы небо, вечное наше небо не подбрасывало взрывами и не сжигало адовым огнем.