Один и тот же корень может выступать в разных словах (или разных формах одного слова) в различных буквенных обликах. Например, в лоб, лба корень

покрашены белилами, а маленькое светлое крылечко сбоку,под навесом, ещё пахло смолой.

Двери в сени и в комнату были раскрыты настежь. Я поднялся на крыльцо,миновал просторные сени и... Что за чудеса?Куда япопал? Огромное помещение-не то сарай,не то зал-и всюду берёзовые куст. Кусты вдоль стен, от пола до потолка,кусты в простенках между окнами, и даже самые окна наполовину заставлены кустами. Из окон тянуло сквознячком, и листья на кустах шевелились,как на воле.

Однако, осмотревшись, я стал замечать признаки человеческого жилья. Направо от двери, у окна, единственного на этой стене, стоял стол с тремя некрашеными табуретками. Напротив стола, прикрытая кустами,белела массивная печь. Потом у дальней стены, погруженной в зелёной сумрак, я разглядел ситцевую занавеску- там,очевидно,спали.

четыре г) пять д) в этом списке нет слов с одним и тем же корнем

огорадивать,завораживать,облагораживать,обезображивать,обескураживать?

распространённое и известное слово-корень «лов». Прежде оно было связано с одним значением: хватанье, поимка. В самых старых наших рукописях мы уже встречаемся со сло­вами, в которые входит этот корень.

В «Начальной летописи», под датой 21 мая 1071 года, ска­зано о том, как князь Всеволод за городом Вышгородом в лесах «деял звериные ловы, заметал тенёта». «Лов» уже тогда означа­ло: охота сетью, поимка зверя.

В поучении Владимира Мономаха детям тоже говорится, что великий князь много трудился, всю жизнь «ловы дея»: он свя­зал своими руками 10 и 20 диких коней, охотился и на других зверей. Он же сообщает, что «сам держал ловчий наряд», то есть содержал в порядке охоту, конюшню, ястребов и соколов.

Значит, уже в XI веке слова «лов», «ловчий» существовали и были известны русскому народу. Слово «лов» тогда обознача­ло охоту, «ловлю» силками или сетями. Позднее, спустя не­сколько веков, оно приобрело иное значение: в многочисленных грамотах Московской Руси упоминаются «бобровые ловы», «рыбные ловы», которые один собственник передаёт или заве­щает другому. Очевидно, теперь «лов» стало значить уже не только действие того, кто охотится, но и место, на котором мож­но промышлять зверя. Но в обоих значениях сохраняется одна сущность: «лов» — это охота при помощи «поимки» добычи. Один и тот же корень живёт и там, и здесь.

И сейчас в нашем языке имеется слово «лов». Мы понимаем его не совсем так, как понимал Мономах или московские подья­чие времён царя Ивана Грозного. Иногда можно встретить вы­ражения «начался подлёдный лов сельди», «закончился осен­ний лов трески». Здесь слово «лов» означает то же, что «лов­ля рыбы»; начался «лов зайцев» мы не скажем никогда.

Встречается и чуть-чуть отличное от данного употребление слова: «На этом омуте самый большой лов». Тут оно как бы обозначает «способность ловиться», оно ближе к слову «клёв». Но, как и восемь веков назад, для нас совершенно ясна живая связь между всеми этими словами. Во всех них живёт и даёт им жизнь всё тот же древний корень «лов».

Слова-родичи, потомки корня «лов», к нашему времени об- разЪвали в русском языке обширную семью, большое гнез­до. (По Л. Успенскому.)