Лева не объясняет, хорошо это или плохо; он вообще не любит много говорить, разъяснять: он мыслит музыкальными образами.

упражнение 617. укажите падеж имен существительных,спишите раскрывая скобки и вставляя буквы.

План.
1. Тема, проблема.
2. 2 аргумента.
3. Моя позиция.

Я хочу рассказать историю, которая во многом определили мое отношение к миру.
Всякий раз, когда заходит разговор о людях, хороши они или плохи, я вспоминаю этот случай из детства.
Мы жили в деревне. Однажды отец взял меня в город. Помню, мы искали обувь и зашли по дороге в книжный магазин. Там я увидел книгу и взял ее в руки, на каждой странице были большие картинки. Я очень хотел, чтобы отец купил книгу, но он посмотрел на цену и сказал: “В другой раз купим”. Книга была дорогой.
Дома я целый вечер говорил только о книге. И вот через две недели отец дал мне деньги.
Когда на другой день мы шли к магазину, мне было страшно. А вдруг книгу уже продали. Нет, она лежала на месте.
Когда мы сели в вагон дачного поезда, все сразу заметили, какую книгу я везу. Многие садились рядом, чтобы посмотреть картинки. Весь вагон радовался моей покупке. И на полчаса я стал центром внимания.
Поезд отошел от Москвы. Побежал мимо окон лес. Я поставил книгу на открытое окно и стал смотреть на лес, на поля, которые бежали за окном. И вдруг, о ужас! Книга исчезла между двойными окнами вагона. Еще не понимая серьезности положения, я испуганно смотрел на отца, на соседа-летчика, который пытался достать книгу. Через минуту уже весь вагон помогал нам.
А поезд бежал, и вот уже скоро наша станция. Я плакал и не хотел выходить из вагона. Летчик обнял меня и сказал:
– Ничего, поезд еще долго будет идти. Мы достанем книгу и пришлем обязательно. Где ты живешь?
Я плакал и не мог говорить. Отец дал летчику адрес. На другой день, когда отец вернулся с работы, он принес и книгу.
– Достал?
– Достал, – засмеялся отец.
Это была та самая книга. Я засыпал с ней в руках.
А через несколько дней к нам пришел почтальон и принес нам большой пакет. В пакете были книга и записка от летчика: “ Я же говорил, что мы достанем ее”.
А еще через день опять пришел почтальон и опять принес пакет, а потом еще два пакета, и еще три; семь одинаковых книжек.
С того времени прошло почти 30 лет. Книжки в войну потерялись. Но осталось самое главное – хорошая память о людях, которых я не знаю и даже не помню в лицо. Осталась уверенность: хороших людей больше, чем плохих. И жизнь движется вперед не тем, что в человеке плохого, а тем, что есть в нем хорошего.

будет себя застовлять учиться то это может хорошо повлиять на твоё будущие и тогда будут рады и учителя которые тебя учили на протяжение школьного времени и родители которые воспитали тебя с рождения которые вбивали в голову что надо и понимать что говорит учитель но если ученик всё же решил не учиться то это очень плохо повлияет на твоё будущие и на твоих родителей если ты не будешь учиться то у тебя не будет пристойной для тебя работы ты ничего не добьёшся в своей жизни и не достигнешь тех целий вершин что ты хотел поэтому так важно учиться слушать учителей и родителей которые из-за всех сил помочь тибе за это ты должен быть благадарин всю свою жизнь

миру.

Всякий раз, когда заходит разговор о людях, хороши они или плохи, я вспоминаю этот случай из детства.

Мы жили в деревне. Однажды отец взял меня в город. Помню, мы искали обувь и зашли по дороге в книжный магазин. Там я увидел книгу и взял ее в руки, на каждой странице были большие картинки. Я очень хотел, чтобы отец купил книгу, но он посмотрел на цену и сказал: “В другой раз купим”. Книга была дорогой.

Дома я целый вечер говорил только о книге. И вот через две недели отец дал мне деньги.

Когда на другой день мы шли к магазину, мне было страшно. А вдруг книгу уже продали. Нет, она лежала на месте.

Когда мы сели в вагон дачного поезда, все сразу заметили, какую книгу я везу. Многие садились рядом, чтобы посмотреть картинки. Весь вагон радовался моей покупке. И на полчаса я стал центром внимания.

Поезд отошел от Москвы. Побежал мимо окон лес. Я поставил книгу на открытое окно и стал смотреть на лес, на поля, которые бежали за окном. И вдруг, о ужас! Книга исчезла между двойными окнами вагона. Еще не понимая серьезности положения, я испуганно смотрел на отца, на соседа-летчика, который пытался достать книгу. Через минуту уже весь вагон помогал нам.

А поезд бежал, и вот уже скоро наша станция. Я плакал и не хотел выходить из вагона. Летчик обнял меня и сказал:

Ничего, поезд еще долго будет идти. Мы достанем книгу и пришлем обязательно. Где ты живешь?

Я плакал и не мог говорить. Отец дал летчику адрес. На другой день, когда отец вернулся с работы, он принес и книгу.

-Достал?

-Достал, - засмеялся отец.

Это была та самая книга. Я засыпал с ней в руках.

А через несколько дней к нам пришел почтальон и принес нам большой пакет. В пакете были книги и записка от летчика: “ Я же говорил, что мы достанем ее”.

А еще через день опять пришел почтальон и опять принес пакет, а потом еще два пакета, и еще три; семь одинаковых книжек.

С того времени прошло почти 30 лет. Книжки в войну потерялись. Но осталось самое главное – хорошая память о людях, которых я не знаю и даже не помню в лицо. Осталась уверенность: хороших людей больше, чем плохих. И жизнь движется вперед не тем, что в человеке плохого, а тем, что есть в нем хорошего.

оно подчас всецело овладевает мною. Как-то вечером вскоре после войны в шумном, ярко освещённом «Гастрономе» я встретился с матерью Лёньки Зайцева. Стоя в очереди, она задумчиво глядела в мою сторону, и не поздороваться с ней я просто не мог. Тогда она присмотрелась и, узнав меня, выронила от неожиданности сумку и вдруг разрыдалась. Я стоял не в силах двинуться или вымолвить хоть слово. Никто ничего не понимал; предположили, что у неё вытащили деньги, а она в ответ на расспросы лишь истерически выкрикивала: «Уйдите!!! Оставьте меня в покое!..» В тот вечер я ходил словно пришибленный. И хотя Лёнька, как я слышал, погиб в первом же бою, возможно не успев убить и одного немца, а я пробыл на передовой около трёх лет и участвовал во многих боях, я ощущал себя чем-то виноватым и бесконечно должным и этой старой женщине, и всем, кто погиб — знакомым и незнакомым, — и их матерям, отцам, детям и вдовам... Я даже толком не могу себе объяснить почему, но с тех пор я стараюсь не попадаться этой женщине на глаза и, завидя её на улице — она живёт в соседнем квартале, — обхожу стороной. А 15 сентября — день рождения Петьки Юдина; каждый год в этот вечер его родители собирают уцелевших друзей его детства. Приходят взрослые сорокалетние люди, но пьют не вино, а чай с конфетами, песочным тортом и яблочным пирогом — с тем, что более всего любил Петька. Всё делается так, как было и до войны, когда в этой комнате шумел, смеялся и командовал лобастый жизнерадостный мальчишка, убитый где-то под Ростовом и даже не похороненный в сумятице панического отступления. Во главе стола ставится Петькин стул, его чашка с душистым чаем и тарелка, куда мать старательно накладывает орехи в сахаре, самый большой кусок торта с цукатом и горбушку яблочного пирога. Будто Петька может отведать хоть кусочек и закричать, как бывало, во всё горло: «Вкуснота-то какая, братцы! Навались!» И перед Петькиными стариками я чувствую себя в долгу; ощущение какой-то неловкости и виноватости, что вот я вернулся, а Петька погиб, весь вечер не оставляет меня. В задумчивости я не слышу, о чём говорят; я уже далеко-далеко... До боли клеш-нит сердце: я вижу мысленно всю Россию, где в каждой второй или третьей семье кто-нибудь не вернулся...