Помогите с этим.Plz.Спать хочу

1. Ключевые слова
2.Слова, употребленные в переносном значении.
3.Антонимы,синонимы,омонимы.
4.Книжные и разговорные слова.
5. Заимствованные слова, устаревшие слова , неологизмы.
6. Профессионализмы , диалектизмы, фразеологизмы.
7.Подобрать к ряду слов синонимы.
8.Связь предложений в тексте.

В Подмосковье есть немало заветных городищ и урочищ, славных своим
историческим прошлым. Одно из них – древний Радонеж, затерянный к северу
от столицы... Насыпные земляные валы, заслонявшие «древян-град», и
поныне глядятся внушительно. Можно представить, как сказочно благолепен
возвышался Радонеж с его теремами, башнями и колоколенками, за двумя
ярусами дубового тына, за пряслами и мощными крепостными воротами. Летом
обвевался градец смолистым воздухом, пропитывался душмяными травами;
зимой здесь сквозь алмазы и хрусталь сугробов все светилось покоем, а
густой бас меди и сдержанный говорок посадников перемежались с
похрустыванием деревьев, окоченевших на морозе.
Пронеслись века. Ни
детинца, ни посада не пощадил всепожирающий огонь давнего лихолетья.
Лишь земляные валы, когда-то вздыбленные руками человека, хранят следы
былого Радонежа. И живым приветом старины покажутся благовонные травы,
произрастающие на этих валах...

Давно, в старинное время, жил старый на вид человек. Звали его Ефим Дмитриевич, но все люди называли его Юшкой. Он был «мал ростом и худ; на сморщенном лице его, вместо усов и бороды, росли по отдельности редкие седые волосы; глаза у него были белые, как у слепца, и в них всегда стояла влага, как неостывающие слезы. Юшке было сорок лет от роду, но его уже давно мучила чахотка и состарила его прежде времени, так что он всем казался ветхим».
Он работал в кузнице подручным помощником у главного кузнеца: «носил в кузницу воду, песок и уголь; раздувал мехом горн; держал клещами горячее железо на наковальне, когда главный кузнец отковывал его; водил лошадь в станок, чтобы ковать ее, и делал всякую другую работу, которую нужно было делать».
Юшка жил на квартире у хозяина кузницы, на кухне. Хозяин кормил его за работу, а чай, сахар И одежду Юшка должен был покупать на свое жалованье. Но Юшка чай и сахар не покупал, он пил воду, а одежду носил долгие годы одну и ту же без смены: летом он ходил в штанах и в блузе, черных и закопченных от работы, прожженных насквозь искрами. Зимой он надевал поверх блузы еще полушубок, доставшийся ему от умершего отца, обувал валенки, которые всю жизнь были у него одни.
Когда Юшка рано утром шел по улице в кузницу, все жители начинали вставать. А вечером, когда Юшка приходил на ночлег, люди говорили, что пора ужинать и спать ложиться, — «вон и Юшка уж спать пошел».
Дети, увидев Юшку, переставали играть на улице, бежали за ним и бросали в него сухие ветки, камешки. Юшка ничего не отвечал детям и не обижался на них. Дети не понимали, почему он не поругает их, не возьмет хворостину и не погонится за ними, как делают все. Но Юшка шел и молчал. Тогда сами дети начинали сердиться на него. Они еще сильнее толкали его и кричали. Он говорил им: «Чего вы, родные мои. чего вы, маленькие!.. Вы, должно быть, любите меня!.. Отчего я вам всем нужен?..». Но дети по- прежнему толкали Юшку и смеялись над ним. Они радовались тому, что с ним можно все делать, что хочешь, а он им ничего не делает. Юшка тоже радовался. «Он верил, что дети любят его, что он нужен им, только они не умеют любить человека и не знают, что делать для любви, и поэтому терзают его».
Взрослые пожилые люди, встретив Юшку на улице, тоже иногда обижали его и даже били. Юшка потом долго лежал в пыли на дороге. Очнувшись, он вставал сам, а иногда за ним приходила дочь хозяина кузницы Даша. «Лучше бы ты умер Юшка, — говорила Даша. — Зачем ты живешь?» Юшка удивлялся. Он не понимал, зачем ему умирать, если он родился жить. «Народ меня любит», — отвечал Юшка. На что Даша смеялась: «У тебя сейчас кровь на щеке, а на прошлой неделе тебе ухо разорвали, а ты говоришь — народ тебя любит!..»
Из-за своей болезни Юшка каждое лето уходил от хозяина на месяц. В июле — августе Юшка надевал на плечи котомку с хлебом и накопленными деньгами и покидал город. Он уходил пешим в глухую дальнюю деревню, где у него жили родственники. «В пути он дышал благоуханием трав и лесов, смотрел в белые облака, рождающиеся в небе, плывущие и умирающие в светлой воздушной теплоте, слушал голоса рек, бормочущих на каменных перекатах, и больная грудь Юшки отдыхала, он более не чувствовал недуга. Он садился в тень подорожного дерева и дремал в покое и тепле».
Через месяц Юшка возвращался обратно в город и опять работал с утра до вечера. Он начинал жить по-прежнему, и опять дети и взрослые потешались над Юшкой, упрекали его за безответную глупость. Но год от года Юшка все слабел, жизнь его подходила к концу, грудная болезнь мучила. В одно лето, когда Юшке уже подходило время отправляться в свою дальнюю деревню, он никуда не пошел. Он шел, как обычно вечером, уже затемно из кузницы .
Прохожий, знавший Юшку, посмеялся над ним: «Чего ты землю нашу топчешь, божье чучело!». А Юшка рассердился первый раз в жизни: «А чего я тебе, чем я вам мешаю!.. Я жить родителями поставлен, я по закону родился, я тоже всему свету нужен, как и ты, без меня тоже, значит, нельзя». «Ты мне не мудруй! — закричал прохожий. — Ишь, разговорился, я тебя выучу уму!» Прохожий со злобы толкнул Юшку в грудь, и тот упал. Прохожий и ушел. «Полежав, Юшка повернулся вниз лицом и более не пошевелился и не поднялся».
Мимо проходил столяр из мебельной мастерской. Он обнаружил, что Юшка умер. «Помер, — вздохнул столяр. — Прощай, Юшка, и нас всех прости. Забраковали тебя люди, а кто тебе судья!..»
Хозяин кузницы приготовил Юшку к погребению. К Юшке пришли проститься те, кто знали, и потешались над ним, и мучили его при жизни. Потом Юшку похоронили и забыли его.
Но без Юшки жить людям стало хуже. Теперь вся злоба и глумление оставались среди людей, потому что не было Юшки, безответно терпевшего все.
В один осенний день в кузницу пришла юная девушка и спросила у хозяина-кузнеца, где ей найти Ефима Дмитриевича.

составить предложения на каждый случай(подлежащие, сказуемое, второстепенные члены предложения, даполнение, определение, на каждый случай по 2 предложения)
тема: ЗИМА В ЛЕСУ
ребят, помогите, от этого зависит очень многое.

очень мало кто слушает училку по английскому и один пацан всё время над ней "ИЗДЕВАЕТСЯ"то снег жрёт,то передразнивает её.....В общем помогите из ЭТОГО сделать рассказ!

Андрей увидел, как из узких вагонных дверей с вертикальными неудобными ступенями какие-то женщины в белых халатах, военные в бушлатах и сапогах и просто люди в темных ватниках выносили детей и ставили, сажали, а то и клали тут же у рельсов на землю.
--Блокадные… Ленинградские… Из Вологды привезли…- было произнесено в толпе, рядом с Андреем.
Никто никак не среагировал на эти слова. Все знали, что такое блокада и что такое Ленинград. Но было в детях что-то такое, что люди, и не слышавшие последних слов, останавливались и замирали, не в силах оторвать глаз. А на ними подходили всё новые и так стояли, выстроившись на краю платформы и забыв про свой поезд.
Люди видели на войне всё. Их ничем ни удивить, ни поразить было нельзя. Но вот они смотрели, а кто бы посмотрел на них: столько боли, скорби, мучительной жалости, потрясения, страдания, но и горькой радости было в их глазах. Ибо, хоть это были дети войны, жалкие обгарки на черном пепелище, но это были живые; дети, спасенные и вынесенные из гибельного пламени, а это означало возрождение и надежду на будущее, без чего не могло быть дальше жизни и у этих, также разных на платформе людей.
Дети тоже были разные. Но что-то их всех объединяло. Не только необычный цвет лица, сливавшийся с выпавшим снегом, не только глаза, в которых застыл, будто заморозился, навсегдашний ужас блокады, не только странные неразомкнутые рты. Было в них ещё одно, общее—и в облике, и в тех же лицах, и в губах, и в глазах, и ещё в чём-то, что рассмотреть можно было лишь не поодиночке, а только когда они все вместе, и что выражалось в том, как вели они себя по отношению друг к другу и к взрослым, как стояли, как брались за руки, выстраивались в колонну,--и можно выразить так: дети войны. Страшное сочетание двух противоестественных, невозможных рядом слов. Дети здесь своим присутствием выражали самую низкую, самую адскую, разрушительную сущность войны: она била в зародыше, в зачатке по всем другим детям, которые не были рождены, по всем поколениям, которых ещё не было.