Уже семнадцатый день я нахожусь в дороге. Пройду ещё одиннадцать километров и увижу Байкал. С радостным чувством приближаешься к озеру. Озеро Байкал

звонИт
бАлованный
прИняли
включАт
квартАл

ведут в землянку. Командир полка читает донесение и посматривает на меня. И я чувствую себя тщедушным и маленьким. Я смотрю на свои не очень античные ноги, тоненькие, в обмотках. И на здоровенные солдатские ботинки. Все это, должно быть, очень смешно. Но никто не смеется. И красивая связистка смотрит мимо меня. Конечно, если бы я был в сапогах, в лихой офицерской шинели... Хоть бы дали чаю. Я бы посидел за этим столом из ящика. Я бы сказал этой красавице о чем-нибудь таком... Конечно, у меня такой вид...

Что (то) случилось с моей памятью. Пош.....л я в первый класс. Дети два-три раза пр....чтут стихотворение - и запомнили. А я десять раз пр..... чту и (не) запоминаю . Но запомнил,что двойке мне кто (либо) из учителей почему-то (не) ставил. Другим ставил. а мне никто и никогда.
Раскрыть скобки, и вставляя пропущенные буквы.
Найдите простое предложение с неопределённым местоимением и произведите его синтаксический разбор

заводе. (3) Десятый день немцы бомбят город. (4) Бомбят – значит, там еще наши. (5) 3начит, идут бои. (6) Значит, есть фронт. (7) Это лучше, чем в июле, когда мы отступали…(8) Игорь часто спорит с Георгием Акимовичем:(9) – Не умеем мы воевать.(10) – А что такое уметь, Георгий Акимович?(11) – Уметь? (12) От Берлина до Волги дойти – вот что значит уметь.(13) – Отойти от границы до Волги тоже надо уметь.(14) Георгий Акимович смеется мелким сухим смешком. (15) Игорь начинает злиться.(16) – Мы будем воевать до последней капли крови. (17) Русские всегда так воюют. (18) Но шансов у нас все-таки мало. (19) Нас сможет спасти только чудо. (20) Иначе нас задавят. (21) Задавят организованностью и танками.(22) – Чудо?..(23) – Недавно ночью шли мимо солдаты. (24) Я дежурил у телефона и вышел покурить. (25) Они шли и пели, тихо, вполголоса. (26) Я даже не видел их, я только слышал их шаги по асфальту и тихую, немного даже грустную песню про Днепр и журавлей. (27) Я подошел. (28) Бойцы расположились на отдых вдоль дороги, на примятой траве, под акациями. (29) Мигали огоньками цигарок. (30) И чей-то молодой, негромкий голос доносился откуда-то из-под деревьев:(31) – Нет, Вась… (32) Ты уж не говори. (33) Лучше нашей нигде не сыщешь. (34) Ей-богу… (35) Как масло, земля – жирная, настоящая.(36) Он даже причмокнул как-то по-особенному.(37) – А хлеб взойдет – с головой закроет…(38) А город пылал, и красные отсветы прыгали по стенам цехов, и где-то совсем недалеко трещали автоматы то чаще, то реже, и взлетали ракеты, и впереди неизвестность и почти неминуемая смерть.(39) Я так и не увидел того, кто это сказал. (40) Кто-то крикнул: «Приготовиться к движению!» (41) Все зашевелились, загремели котелками. (42) И пошли. (43) Пошли медленным, тяжелым шагом. (44) Пошли к тому неизвестному месту, которое на карте их командира отмечено, должно быть, красным крестиком.(45) Я долго стоял еще и прислушивался к удалявшимся и затихшим потом совсем шагам солдат.(46) Есть детали, которые запоминаются на всю жизнь. (47) И не только запоминаются. (48) Маленькие, как будто незначительные, они проникают в тебя, начинают прорастать, вырастают во что-то большое, значительное, вбирают в себя всю сущность происходящего, становятся символом.(49) И вот в песне той, в тех простых словах о земле, жирной, как масло, о хлебах, с головой закрывающих тебя, было что-то… (50) Я даже не знаю, как это назвать. (51) Толстой называл это «скрытой теплотой […]». (52) Возможно, это и есть то чудо, которого так ждем мы все, чудо более сильное, чем немецкая организованность и танки с черными крестами…

знали точно, в каком месте надо сворачивать в лес, чтобы попасть на пруд, где намечалось устроить пикник. Поискали дуб с красным мазком на стволе. Мария решила, что они уже пропустили его, но старик велел идти дальше и правильно сделал: пройдя ещё около ста ярдов, они увидели этот дуб и, сойдя с дороги, стали пробираться между деревьями по отлогому склону. Скоро подлесок сделался гуще, впереди сверкнула полоска воды, а ещё через несколько минут они вышли на поросший травой берег пруда. Водоем этот скорее походил на большое озеро, чем на пруд: четыреста ярдов, если не больше, ширины от того места, где они остановились, а вправо и влево тянулась изогнутая линия берега.
Почти вплотную к воде подступал лес,вокруг - никаких признаков жилья; гладкая, как зеркало, вода голубела под ясным сентябрьским небом. Уголок этот показался Дэвиду знакомым. Бресли изобразил его на двух полотнах, появившихся в последние годы. Очаровательное место, чудом сохранившее нетронутый вид

разрушающие наши жилища, — это тоже причина нашей безответственности. (2)Сама по себе природа не наделала бы столько бед, если бы человек ее не провоцировал. (З)Например, на Кубани возведенные дамбы в конце 80-х годов не ремонтировались уже двадцать лет. (4)Еще одна при­чина — десятки водоемов для разведения рыбы, построенных без разрешения властей. (5) А разве не пример бесхозяйственности, что устье этой реки не чис­тили почти десятилетие? (6) Неглубокие отмели, возникшие по вине человека, промерзают до самого дна и тоже становятся причиной наводнений.

там ещё наши. (5)3начит, идут бои. (6)Значит, есть фронт. (7)Это лучше, чем в июле, когда мы отступали... (8)Игорь часто спорит с Георгием Акимовичем: (9)- Не умеем мы воевать. (10)- А что такое уметь, Георгий Акимович? (11)- Уметь? (12)От Берлина до Волги дойти - вот что значит уметь. (13) - Отойти от границы до Волги тоже надо уметь. (14)Георгий Акимович смеётся мелким сухим смешком. (15)Игорь начинает злиться. (16)- Мы будем воевать до последней капли крови. (17)Русские всегда так воюют. (18)Но шансов у нас всё-таки мало. (19)Нас сможет спасти только чудо. (20)Иначе нас задавят. (21)3адавят организованностью и танками. (22)Чудо?.. (23)Недавно ночью шли мимо солдаты. (24)Я дежурил у телефона и вышел покурить. (25)Они шли и пели, тихо, вполголоса. (26)Я даже не видел их, я только слышал их шаги по асфальту и тихую, немного даже грустную песню про Днепр и журавлей. (27)Я подошёл. (28)Бойцы расположились на отдых вдоль дороги, на примятой траве, под акациями. (29)Мигали огоньками цигарок. (30)И чей-то молодой, негромкий голос доносился откуда-то из-под деревьев: (31)- Нет, Вась... (32)Ты уж не говори. (ЗЗ)Лучше нашей нигде не сыщешь. (34)Ей-Богу... (35)Как масло земля - жирная, настоящая. – (36)Он даже причмокнул как-то по-особенному. - (37)А хлеб взойдёт - с головой закроет... (38)А город пылал, и красные отсветы прыгали по стенам цехов, и где-то совсем недалеко трещали автоматы то чаще, то реже, и взлетали ракеты, и впереди неизвестность и почти неминуемая смерть. (39)Я так и не увидел того, кто это сказал. (40)Кто-то крикнул: «Приготовиться к движению!» (41)Все зашевелились, загремели котелками. (42)И пошли. (43)Пошли медленным, тяжёлым шагом. (44)Пошли к тому неизвестному месту, которое на карте их командира отмечено, должно быть, красным крестиком. (45)Я долго стоял ещё и прислушивался к удалявшимся и затихшим потом совсем шагам солдат. (46)Есть детали, которые запоминаются на всю жизнь. (47)И не только запоминаются. (48)Маленькие, как будто незначительные, они проникают в тебя, начинают прорастать, вырастают во что-то большое, значительное, вбирают в себя всю сущность происходящего, становятся символом. (49)И вот в песне той, в тех простых словах о земле, жирной, как масло, о хлебах, с головой закрывающих тебя, было что-то... (50)Я даже не знаю, как это назвать. (51)Толстой называл это «скрытой теплотой [...]». (52)Возможно, это и есть то чудо, которого так ждём мы все, чудо более сильное, чем немецкая организованность и танки с чёрными крестами...