Как то давно мне подарили зимой превосходный непромокаемый плащ серого цвета. Найдите грамматическую основу
5-9 класс
|
Как то давно мне подарили зимой превосходный непромокаемый плащ серого цвета.
это односоставное предложение состоящее только из сказуемого - подарили.
Другие вопросы из категории
Отапливаемая снизу комната,была очень просторна и светла.
В древние времена люди получали огонь из раскалённых докрасна камней,которые тёрли друг об друга.
Мало путников можно встретить по дороге в сильно редеющей тайге.
Заранее спасибо!
Читайте также
огонек.Мелькнул ярко, сильно, очень близко. Я обрадовался, что близко ночлег, и сказал об этом гребцу. Он повернулся, посмотрел через плечо на огонь, буркнул, что еще далеко, и опять молча (апатично) налег на весла.И долго еще мы плыли (дальше) по темной, как чернила, реке. Ущелья и скалы выплывали, надвигались и уплывали, теряясь в бесконечной дали. Огонек все стоял впереди, одновременно близко и далеко.Мне часто вспоминается теперь и эта темная река, затененная скалистыми горами, и этот живой огонек. Много огней и раньше и после манили меня своей близостью. Но жизнь течет все в тех же угрюмых берегах, а огни еще далеко. И опять приходится сильнее налегать на весла.Но все-таки впереди – огни!
Пожалуйста помогитееее!!Найти наречияя..И сделать Морфологический разбор наречия...
понял, что и в этом судил пристрастно. Он был высок, строен, тонок; лицо его было продолговатое, всегда бледное; белокурые волосы, большие голубые глаза, кроткие и задумчивые, в которых вдруг, порывами, блистала иногда самая простодушная, самая детская веселость. Полные небольшие пунцовые губы его, превосходно обрисованные, почти всегда имели какую-то серьезную складку; тем неожиданнее и тем очаровательнее была вдруг появлявшаяся на них улыбка, до того наивная и простодушная, что вы сами, вслед за ним, в каком бы вы ни были настроении духа, ощущали немедленную потребность, в ответ ему, точно так же как и он, улыбнуться.
Помогите пожалуйста найти в этом тексте причастные обороты вместе с определяемыми существительными)
повороте реки, впереди, под тёмными горами мелькнул огонёк. Мелькнул ярко, сильно, совсем близко ... -Ну, слава богу!- сказал я с радостью, - близко ночлег! Гребец повернулся , посмотрел через плечо на огонь и опять апатично налёг на вёсла. - Далече! Я не поверил: огонёк так и стоял, выступая вперёд из неопределённой тьмы. Но гребец был прав: оказалось, действительно, далеко. Свойство этих ночных огней - приближаться, побеждая тьму, и сверкать, и обещать, и манить своею близостью. Кажется, вот-вот, ещё два- три удара веслом, - и путь окончен.. .А между тем - далеко!... И долго мы ещё плыли по тёмной, как чернила, реке. Ущелья и скалы выплывали, надвигались и уплывали, оставаясь позади и теряясь, казалось, в бесконечной дали, а огонёк всё стоял впереди, переливаясь и маня, - всё так же близко, и всё так же далеко ... Мне часто вспоминается теперь и эта тёмная река , затенённая скалистыми горами, и этот живой огонёк. Много огней и раньше и после манили не одного меня своею близостью. Но жизнь течёт всё в тех же угрюмых берегах, а огни ещё далеко. И опять приходится налегать на вёсла. Но всё-таки… всё- таки впереди - огни! ...
беспокойством справиться не мог, мне нужен был папа, чтобы он нашёл нужные слова, всё мне объяснил не торопясь и понятными словами. Поэтому я готовил самые главные вопросы на поздний вечер, на тот момент, когда меня отправляли спать. В такое время папа был обычно ничем не занят, он был усталый и относился к моим волнениям внимательно и серьёзно.После того как я задавал свой вечерний вопрос, самыми приятными и даже сладкими были такие его слова: «Сынок, давай иди умойся и ложись. Я к тебе приду, и поговорим». Я быстро умывался, чистил зубы ещё быстрее, стремглав бежал и падал в свою постель, на бегу выключив свет. Я сворачивался калачиком под одеялом и ждал, когда папа придёт ко мне. Я слышал голоса родителей, которые доносились из кухни. Оттуда же пробивался свет. Я знал, что папа непременно придёт, и его торопить не надо.И он приходил. Он приходил, садился на край кровати и клал руку на меня.– Спишь? – тихо спрашивал он.– Нет, – тихо говорил я.– Так ты спрашивал, что будет, если космическая ракета будет лететь-лететь прямо? Тебя интересует, куда она прилетит? – говорил папа мягким спокойным голосом, не убирая с меня руки. – Понимаешь, сынок, ракета будет.Да. Я задавал именно важнейшие вопросы перед сном. Такие вопросы, из-за которых не мог заснуть. Вопросы, типа умру ли я когда-нибудь, и что будет, если я умру? Что значит «бесконечность», и если ракета будет лететь всё время прямо, то куда она прилетит? Почему мальчишки, которые живут рядом с парком, такие злые, почему обижают меня, обзывают явно плохими словами, что значат эти слова и что мне делать, как себя вести в связи с этим? У меня регулярно возникали вопросы для разговора с папой перед сном. А папа всегда отвечал очень спокойно, он рассказывал какие-то свои истории, он приводил какие-то понятные мне примеры, и рука его лежала на мне. От темноты в комнате, от папиного голоса, от его ясных слов и от тяжести его руки я успокаивался и засыпал, теряя нить папиного рассказа, но слушая его голос. Никогда я не чувствовал себя таким защищённым и в такой безопасности.
ранним летом я приехал в одну из заонежских деревень к сказительнице Захаровой. Цвела черёмуха,и было холодно.Летние холода на севере всегда совпадают с этим цветением.
В деревне мне показали срубленную из толстой сосны высокую избу Захаровой с резьбой на оконных наличниках. Во дворе румяная старуха катала валиком бельё.Это и была Захарова. Она увидила меня,отложила валёк и вытерла потное лицо.На вальке были вырезаны цветы,травы,колосья,какие-то птицы.
Захарова не сразу согласилась петь." Я пою,-сказала она,- когда родина во мне затоскует." Я не понял."Ну, как тебе это растолковать,желанный,-огорчилась Захарова.- Вот иной раз к вечеру выйдешь на озеро.Лежит на осине- и тот трепещит. И как-то сладко станет на сердце,затоскует родина во мне, и я запою"
Я догодался. Сказительница называла тоской по родине то чувство,которое мы,горожане,называем любовью. Очевидно,это означает, что чувство родной страны доходит до такой остроты,что требует немедленного выражения.