изложение по тексту обыкновенная земля К.Паустовский.Помогите пажалуйста!

подобные морям;
верный слову;
довольный жизнью;
достойный похвалы;
нужен для работы.

----------------------------------------
Текст:
ОБЫКНОВЕННАЯ ЗЕМЛЯ
В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов, лугов и прозрачно-го воздуха. Но все же край этот обладает большой притягательной силой. Он очень скромен - так же, как картины Левитана. Но в нем, как и в этих картинах, заключена вся прелесть и все незамет-ное на первый взгляд разнообразие русской природы.Что можно увидеть в Мещёрском крае? Цветущие или скошенные луга, сосновые боры, поемные и лесные озера, заросшие черной кугой, стога, пахнущие сухим и теплым сеном. Сено в стогах держит тепло всю зиму.Мне приходилось ночевать в стогах в октябре, когда трава на рассвете покрывается инеем, как солью. Я вырывал в сене глубокую нору, залезал в нее и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. А над лугами шел холодный дождь и ветер налетал косыми ударами.В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и тихо, что бубенчик-"болтун" заблудившейся коровы слышен далеко, почти за километр. Но такая тишина стоит в лесах только в безветренные дни. В ветер леса шумят великим океанским гулом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим облакам.В Мещёрском крае можно увидеть лесные озера с темной водой, обширные болота, покрытые ольхой и осиной, одинокие, обугленные от старости избы лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей и знакомые нам под всеми широтами звезды.Что можно услышать в Мещёрском крае, кроме гула сосновых лесов? Крики перепелов и ястребов, свист иволги, суетливый стук дятлов, вой волков, шорох дождей в рыжей хвое, вечерний плач гармоники в деревушке, а по ночам - разноголосое пение петухов да колотушку деревенско-го сторожа.Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с каждым днем этот край делается все богаче, разнообразнее, милее сердцу. И, наконец, наступает время, когда каждая и на над заглохшей рекой кажется своей, очень знакомой, когда о ней можно рассказывать удивительные истории.

Здесь, близ старинного городка Обояни, медовый яблочный аромат не просто витает в воздухе – он царственно господствует над всеми запахами позднего лета. Благоухание яблок плывёт над садами, которым, кажется, нет ни конца ни края, свежим прибоем окатывает улицы и автотрассу, перерезавшую городок пополам. Даже удушливая бензиновая гарь бесконечного потока машин не в силах одолеть это нежное дыхание плодоносящих садов… Можете вы себе представить яблоневый сад размером в три тысячи гектаров? у меня, например, на это не хватило бы воображения. Такой сад надо увидеть воочию, чтобы испытать светлое, радостное потрясение перед его величием и мощью. Сад – гигант разбежался ровными шеренгами фруктовых посадок и лохматыми гривами лесополос во всю ширь всхолмлённой равнины. Той самой равнины, где пятьдесят лет назад гремела, жгла огнём, сотрясала землю и небо невиданная в истории танковая битва. Давно затянуло рваные раны земли, распаханы воронки от взрывов бомб и снарядов. На местах жестокого сражения встали строгие обелиски – дань памяти тем, кто сложил здесь голову, защищая Отчизну. Но, может быть, нет лучшего памятника погибшим, чем этот необозримый яблоневый сад, отягощённый плодами. В его свежем, чистом благоухании навсегда и бесследно растворился смрад горящего железа и смерти. Весной над садами, облитыми бело – розовой пеной, в лесополосах и укромных рощицах, любовно сохранённых на неудобьях, гремят ликующие хоры знаменитых курских соловьёв. Есть ли реквием по усопшим солдатам более волнующий и прекрасный, чем гимн торжествующей жизни? Спасибо человеку, которому первому пришла в голову мысль насадить сады на этой горькой равнине! Спасибо людям, воплотившим этот великолепный замысел в жизнь…

приходится также усердно учиться смотреть собственными глазами, слушать собственными ушами. Как это ни странно, но часто требуются долгие усилия целых поколений, чтоб дать себе отчёт в том, как мы что-нибудь в действительности видим. На картинах итальянских художников кватроченто мы часто встречаем изображение какого-нибудь святого или святой, сидящих у открытого окна. В окно виден далёкий пейзаж — горы, деревья на горах, домики. И что-то в этом пейзаже есть странное, наивно-неверное, в чём вы себе сначала даже не можете дать отчёта. И вдруг вы улавливаете причину: на этих далёких, за версту от зрителя, деревьев тщательнейшим образом выписан каждый сучок, каждый листочек, птичка, сидящая на дереве, на окнах домиков и церквей нарисованы все перекладинки на рамах. Но ведь в действительности человек не в состоянии видеть всего этого издали. А художники этого не замечали и воображали, что пишут так, как видят. Посмотрите вообще на картины, изображающие быстро движущиеся предметы, — скачущую в карьер лошадь, мчащийся поезд. Вы чувствуете, что художники и до сих пор не сумели по-настоящему увидеть движения, поймать его характерные особенности. Придет большой художник, увидит это, покажет, — и тогда нам будет так же смешно смотреть на современные изображения скачущих лошадей, как смешно смотреть на тщательно выписанные детали далёких предметов на картинах старых мастеров. Искусство видеть и слышать состоит в том, чтобы суметь поймать, как вы в действительности видите и слышите, а не как, по вашему предвзятому мнению, выглядит или звучит данный предмет. Например, перед вами только что вспаханное поле, за ним — ярко-золотая вечерняя заря. Вы знаете, что земля чёрная, так и напишите: «Над черною пашнею золотая заря». И этим вы покажете, что не умеете видеть: под золотою зарёю пашня имеет определённо лиловый цвет, а не чёрный. Настоящее искусство основывается на умении видеть действительность, на умении открывать мир природы.

жизни. С ускорением темпа жизни, со стремлением быстро реализовать себя пришло понимание значимости времени. Раньше невозможно было представить, например, чтобы хозяева тяготились гостями. Теперь, когда время – цена достижения своей цели, отдых и гостеприимство перестали быть значимыми. Частые встречи и неторопливые беседы не являются уже непременными спутниками дружбы. В силу того что живём мы в разных ритмах, встречи друзей становятся редкими. Но вот парадокс: раньше круг общения был ограничен, сегодня человека угнетает избыточность вынужденного общения. Особенно это заметно в городах с высокой плотностью населения. Мы стремимся обособиться, выбрать уединённое место в метро, в кафе, в читальном зале библиотеки. Казалось бы, такая избыточность обязательного общения и стремление к обособленности должны свести потребность в дружбе к минимуму, сделать её навсегда неактуальной. Но это не так. Отношения с друзьями остаются на первом месте. Их существование согревает душу уверенностью, что нам всегда есть с кем поделиться радостью и к кому обратиться за помощью в самую трудную минуту. (По Николаю Прохоровичу Крыщуку)