Глупый вопрос, но все таки :) скажите пожалуйста, при ответе на вопрос прделожением : Думаю нет. после "думаю" ставится запятая или нет? И объясните поч

она взглянула на меня с плохо скрываемым АНТУРАЖЕМ и отвернулась
решение приемной комиссии можно апеллировать в вышестоящей ИНСТАНЦИИ-министерстве
Казахстан и Россия договорились использовать космодром Байконур на основе ПРИОРИТЕТА-равным участием обеих сторон в финансировании и обслуживании объекта
КАК ДВУЛИКИЙ ЯНУС она превратилась из невзрачной девушки в интересную женщину, красивую уверенную в себе
это была своего рода негласная КОНВЕНЦИЯ- не вспоминать о прошлом
с годами он стал КОНЪЮКТОРЩИКОМ и легко шел на компромисс
на Ратушной площади возвышался собор в ГОТИЧЕСКОМ СТИЛЕ
фасад дворца был украшен небольшими, но изящными фигурами КОЛОССОВ

В то утро был небесный свод.
Так чист, что ангела полет .
Прилежный взор следить бы мог ;
он так прозрачно был , глубок
Так полон ровной с .невой!
.... Выходит Петр. Его глаза
Сияют .Лик его ужасен
Дв..женья быстры.

Помогите

Мало кто по-настоящему знал Рахманинова, – он сближался с трудом, открывался немногим. В первый момент он немного пугал, – слишком много было в нем достоинства, слишком значительно, даже трагично, было его изможденное лицо с глазами, полуприкрытыми тяжелыми веками. Но проходило некоторое время, и становилось ясно, что суровая внешность совсем не соответствует его внутренним, душевным переживаниям, что он внимателен к людям, – не только близким, но и чужим, готов им помочь, И делал это всегда незаметно, – о многих добрых делах Рахманинова никто никогда не знал.

Да позволено мне будет нарушить слово, данное когда-то Сергею Васильевичу, и рассказать один эпизод, который я обещал ему хранить в секрете.

Однажды в “Последних Новостях” я напечатал коротенькое воззвание, – просьбу помочь молодой женщине, матери двух детей, попавшей в тяжелое положение. На следующий день пришел от Рахманинова чек на 3000 франков, – это были большие деньги по тогдашним парижским понятиям, они обеспечивали жизнь этой семьи на несколько месяцев. Сергей Васильевич не знал имени женщины, которой помогает, и единственным условием он поставил мне, чтобы я об этом не сообщил в газете, и чтобы никто, – в особенности нуждавшаяся женщина, – не узнали о его помощи.

Он давал крупные пожертвования на инвалидов, на голодающих в России, посылал старым друзьям в Москву и в Петербург множество посылок, устраивал ежегодный концерт в Париже в пользу русских студентов, – об этом знали, не могли не знать. И при этом Рахманинов, делавший всегда рекордные сборы, во всем мире собиравший переполненные аудитории, страшно волновался и перед каждым благотворительным концертом просил:

– Надо что-то в газете написать... А вдруг зал будет не полный?

– Что вы, Сергей Васильевич?

– Нет, все может быть, все может быть... Большая конкуренция!

И этот человек, болезненно ненавидевший рекламу и всякую шумиху вокруг своего имени, скрывавшийся от фотографов и журналистов, вдруг с какой-то ребячьей жалостливостью однажды меня спросил:

– Может быть, нужно интервью напечатать? Как вы думаете?

Как-то, в начале 42 года, в самый разгар второй мировой войны, “Новое Русское Слово” устроило кампанию по сбору пожертвований в пользу русских военнопленных, тысячами умиравших в Германии с голоду.

Нужно было распропагандировать сбор, привлечь к нему крупные имена, и я обратился к Рахманинову с просьбой написать несколько слов о том, что надо помочь русским военнопленным. Чтобы Сергей Васильевич не боялся, что обращение его может быть слишком коротким, я предложил напечатать его на первом месте, в рамке.

У Рахманинова было большое чувство юмора, и письмо, которое он прислал мне в ответ, носит печать благодушной иронии:

“Многоуважаемый Господин Седых!

Я должен отказаться от Вашего предложения: не люблю появляться в прессе, даже если мое выступление будет “в рамке, как подобает”. Да и что можно ответить на вопрос: “почему надо давать на русских пленных?” Это то же самое, если спрашивать, почему надо питаться. Кстати, сообщаю, что мною только что послано 200 посылок через Американский Красный Крест.

...Мир не кровью, а дружбой и любовью должны мы уберечь.
Сакс Ганс

Война... Сколько боли, горечи, бед, одиночества и смерти заключено в этом маленьком, страшном слове? Война – это безумие глобального масштаба! "Противное человеческому разуму... событие" унесло и по сей день продолжает уносить в небытие сотни тысяч жизней невинных людей, сметая все на своем пути, не жалея никого: ни женщин, ни детей, ни стариков - никого! Всегда люди чувствовали холодное дыхание войны у себя за спиной. Это злостная всепожирающая и разрушающая сила, которая приносит с собой немало горя, страданий и душевной пустоты.
Мне всегда было интересно, что чувствуют люди, прошедшие через это; каково им было пройти через этот ад, ужас, зверство и жестокость, ощутить на себе эту боль, горечь и страдания.
Что принесли полезного людям войны? Ничего! На мой взгляд, война не является решением проблемы. Самое ужасное для меня здесь - это то, что исход каждой войны - тысячи смертей, порой нелепых и никому не нужных. Каким бы удачным ни был результат войны, тех, кто отдал свои жизни ради спасения своей семьи и страны, не вернуть никогда.
Известный немецкий писатель Э.М. Ремарк в своем романе «На западном фронте без перемен» показал кошмар Первой мировой войны. Главным героем романа является девятнадцатилетний мальчик, на глазах которого умирают его ровесники. В романе описываются ужасающие, безумные, дикие, жестокие до крайней степени условия войны, где в муках как физических, так и душевных умирают люди. Девятнадцатилетний Пауль теряет смысл жизни при виде смертей своих ровесников, и вскоре его убивают. Основной – трагический смысл романа заключается в том, что война - самое страшное и ужасное состояние человечества, избавлением от которого оказывается смерть.
О жестокости и бесчеловечности войны говорил также и Л.Н. Толстой. В сценах Бородинского сражения он противопоставляет полю до битвы поле после битвы, покрытое мёртвыми телами; землю, пропитанную кровью. Сама природа призывает людей остановиться: «Довольно, довольно, люди...»
Тема войны была актуальна всегда. Даже сегодня идут войны, на мой взгляд, бессмысленные и никому не нужные. Когда уже человечество осознает ненужность войн? Сколько еще невинных жизней нужно сгубить, чтобы понять это? Мы должны уметь решать конфликт иными способами, не войной... По моему мнению, в нашем настоящем и в настоящем наших детей войне не должно быть места.
В качестве заключения хотелось бы процитировать слова из известной песни: "Люди мира...Берегите мир!" - вот ответ на все вопросы, заданные человечеству войной.

в данном случаи нужны занятые?
Аркадий() все-таки() ушёл на встречу приключениям.

Как-то давно, темным осенним вечером, случилось мне плыть по угрюмой сибирской реке. Вдруг на повороте реки, впереди, под темными горами мелькнул огонек.

Мелькнул ярко, сильно, совсем близко...

- Ну, слава богу! - сказал я с радостью, - близко ночлег!

Гребец повернулся, посмотрел через плечо на огонь и опять апатично налег на весла.

- Далече!

Я не поверил: огонек так и стоял, выступая вперед из неопределенной тьмы. Но гребец был прав: оказалось, действительно, далеко.

Свойство этих ночных огней - приближаться, побеждая тьму, и сверкать, и обещать, и манить своею близостью. Кажется, вот-вот еще два-три удара веслом, - и путь кончен... А между тем - далеко!..

И долго мы еще плыли по темной, как чернила, реке. Ущелья и скалы выплывали, надвигались и уплывали, оставаясь назади и теряясь, казалось, в бесконечной дали, а огонек все стоял впереди, переливаясь и маня, - все так же близко, и все так же далеко...

Мне часто вспоминается теперь и эта темная река, затененная скалистыми горами, и этот живой огонек. Много огней и раньше и после манили не одного меня своею близостью. Но жизнь течет все в тех же угрюмых берегах, а огни еще далеко. И опять приходится налегать на весла...

Но все-таки... все-таки впереди - огни!..