Помогите пожалуста!

Трудный этот русский язык, дорогие граждане! Беда, какой трудный.

Главная причина в том, что иностранных слов в нем до черта. Ну, взять французскую речь. Все хоро­шо и понятно. Кескесе, мерси, комси — все, обратите ваше внимание, чисто французские, натуральные, по­нятные слова.

А нуте-ка, сунься теперь с русской фразой—беда. Вся речь пересыпана словами с иностранным, туман­ным значением.

От этого затрудняется речь, нарушается дыхание и треплются нервы.

Я вот на днях слышал разговор. На собрании было. Соседи мои разговорились.

Очень умный и интеллигентный разговор был, но я, человек без высшего образования, понимал ихний разговор с трудом и хлопал ушами.

Началось дело с пустяков.

Мой сосед, не старый еще мужчина, с бородой, наклонился к своему соседу слева и вежливо спросил: — А что, товарищ, это заседание пленарное будет али как? — Пленарное,— небрежно ответил сосед.

— Ишь ты,— удивился первый,— то-то я и гляжу, что такое? Как будто оно и пленарное.

— Да уж будьте покойны,— строго ответил вто­рой.— Сегодня сильно пленарное и кворум такой по­добрался — только держись.

— Да ну? — спросил сосед.— Неужели и кворум подобрался? — Ей-богу,— сказал второй.

— И что же он, кворум-то этот? — Да ничего,— ответил сосед, несколько растеряв­шись.— Подобрался, и все тут.

— Скажи на милость,— с огорчением покачал го­ловой первый сосед.— С чего бы это он, а? Второй сосед развел руками и строго посмотрел на собеседника, потом добавил с мягкой улыбкой: — Вот вы, товарищ, небось, не одобряете эти пле­нарные заседания... А мне как-то они ближе. Все как-то, знаете ли, выходит в них минимально по существу дня... Хотя я, прямо скажу, последнее время отношусь довольно перманентно к этим собраниям. Так, знаете ли, индустрия из пустого в порожнее, — Не всегда это,— возразил первый.— Если, ко­нечно, посмотреть с точки зрения. Вступить, так ска­зать, на точку зрения и оттеда, с точки зрения, то да— индустрия конкретно.

— Конкретно фактически,— строго поправил вто­рой.

— Пожалуй,— согласился собеседник.— Это я то­же допущаю. Конкретно фактически. Хотя как когда...

— Всегда,— коротко отрезал второй.—Всегда, ува­жаемый товарищ. Особенно, если после речей подсек­ция заварится минимально. Дискуссии и крику тогда не оберешься...

На трибуну взошел человек и махнул рукой. Все смолкло. Только соседи мои, несколько разгоряченные спором, не сразу замолчали. Первый сосед никак не мог помириться с тем, что подсекция заваривается минимально. Ему казалось, что подсекция заварива­ется несколько иначе.

На соседей моих зашикали. Соседи пожали плеча­ми и смолкли. Потом первый сосед снова наклонился ко второму и тихо спросил: — Это кто ж там такой вышедши? — Это? Да это президиум вышедши. Очень острый мужчина. И оратор первейший. Завсегда остро гово­рит по существу дня.

Оратор простер руку вперед и начал речь.

И когда он произносил надменные слова с иност­ранным, туманным значением, соседи мои сурово ки­вали головами. Причем второй сосед строго погляды­вал на первого, желая показать, что он все же был прав в только что законченном споре.

Трудно, товарищи, говорить по-русски

С хвостами,на спине,в кольцо,скрученный?

вспаханных п..лей Шли ленивые лягушки в гости к бабушк.. своей .