несчастье помогла исследователям, а....

1. Медленно уходило вглубь дно озера покрытое водорослями и среди подводной зелени плавали стайки мелкой рыбёшки
2. Охотники вышли на обширную поляну поросшую травой и разбили лагерь
3. С холма открывался вид на расстилавшуюся внизу долину окутанную дымкой и на сверкающее море усеянное группками островов

1.)Невелика беседа,да честна.
2.)Не было бы счастья,да несчастье помогло.
3.)Невежда-враг самому себе.

На Праценской
горе, на том самсм месте, где он упал с дреком знамени в руках, лежал князь Андрей
Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским
стоном.

К вечеру он
перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье.
Вдруг он опять почувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что-то
боли в голове.

«Где оно,
это высокое небо, которого я не знал до сих пор и увидал нынче? ~ было первою его
мыслью. - И страдания этого я не знал также, - подумал он. - Да, я ничего, ничего
не знал до сих пор. Но где я?»

. .. Ему жгло
голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собой

алекое. высок
е и в н е не . Он знал, что это был Наполеон - его герой, но в эту минуту Наполеон
казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило
теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками.
Ему бьшо совершенно все равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил
о нем; он рад бьш только тому, что остановились над ним эти ЛЮДИ, и ж(}лал только,
чтобы эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь
прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы,
чтобы пошевелиться и произвести какой-нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произнес
самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.

- А! он жив,
- сказал Наполеон. - Поднять этого молодого человека и снести на перевязочный пункт!


Сказав это,
Наполеон поехал дальше навстречу маршалу Ланну, который, сняв шляпу, улыбаясь и
поздравляя с победой, подъезжал к императору ...

Носилки тронулись.
При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усиливалось,
и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность,
которую он испытывал накануне сраженИя, фигура маленького, ничтожного Наполеона
и над всем этим высокое небо - составляли главное основание его горячечных представлений.


Тихая жизнь
и спокойное семейное счастье в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался
этим счастьем, когда вдруг явился маленький Наполеон с своим безучастным, ограниченным
и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только
небо обещало успокоение ...

(Л.Н. Толстой)