Помогите пожалуйста сформулировать проблему данного текста и комментарий к проблеме. Стихии давно уже против нас. Ещё Чацкий говаривал,

Нарушают ли нормы современного русского литературного языка детские слова : Колесята, Люденок, Ползуг, Лодица, Тормозило.
если да, то почему. если нет, то почему? в чем причина?

будут объяснения - накину баллы.:)
спасибо!

Причудливый,пренебрегать,пришкольный,приблизиться,принести,преградить,превосходный,прелестный,препятствие,преследовать.

К1 - Проблема текста
К2 - Позиция автора
К3 - Своя точка зрения
К4 - Аргументы из худ. литературы (средней и старшей школ)

Помогите пожалуйста, задали литературу и русский сразу, не успеваю и то, и то написать. Заранее благодарен. С меня "Спасибо"

Текст:


Так как на произведения Репина всегда был усиленный спрос и каждому самому мелкому коллекционеру хотелось иметь у себя "что-нибудь репинское", ловкие маклаки и торговцы пустили в продажу несметное множество более или менее искусных подделок, где репинский размашистый мазок был по-дилетантски утрирован.Репин никогда не мог привыкнуть к существованию этих подделок, и всякий раз они вызывали у него ярость.Насколько я помню, гнев никогда не возбуждался в нем личной обидой. Но всякий раз, когда ему, бывало, почудится, что кто-нибудь так или иначе оскорбляет искусство, он готов был своими руками истребить ненавистных ему святотатцев.В то же лето у того же колодца он чуть не изгнал из Пенатов одну назойливую и скудоумную женщину, которая привела к нему своего семилетнего сына в качестве жаждущего его похвал вундеркинда. Вундеркинд был угрюмый мальчишка, одетый, несмотря на жару, в бархатный, золотистого цвета костюм. Мать в разговоре со мной объявила его "будущим Репиным". Звали его Эдя Рубинштейн. Все искусство этого несчастного заключалось в том, что он умел рисовать десятки раз, не глядя на бумагу, по заученным, очень элементарным шаблонам одни и те же контуры зверей - тигра, верблюда, обезьяны, слона. Едва только к скамейке приблизился Репин, женщина жестом профессионального фокусника развернула перед сыном широкий альбом, и тот привычной рукой очень ловко и быстро изобразил эту четверку зверей. И сейчас же, без передышки, стал рисовать их опять и опять, словно узор на обоях, так что, не успели мы оглянуться, вся бумага оказалась усеянной множеством совершенно одинаковых тигров, одинаковых слонов и т. д. Шаблонная механичность этой бездушной работы вызвала в Репине злую тоску. В искусстве ценились им больше всего живое, творческое отношение к натуре, темпераментность, взволнованность, а эти однообразные изделия вундеркинда-ремесленника казались ему оскорблением искусства. Мать "будущего Репина" победоносно глядела на всех, ожидая славословий и восторгов.И вдруг Илья Ефимович страдальческим голосом негромко сказал ей:- Убийца.И с такой тоскливой ненавистью посмотрел на нее, словно руки у нее были в крови... Женщина мгновенно превратилась в разъяренную крысу, и мне насилу удалось увести ее прочь.

домой, когда лакеи еще раздевали его, он, уже взяв книгу, читал -- и от
чтения переходил ко сну, и от сна к болтовне в гостиных и клубе, от
болтовни к кутежу и женщинам, от кутежа опять к болтовне, чтению и вину.
Пить вино для него становилось всё больше и больше физической и вместе
нравственной потребностью. Несмотря на то, что доктора говорили ему, что
с его корпуленцией, вино для него опасно, он очень много пил. Ему
становилось вполне хорошо только тогда, когда он, сам не замечая как,
опрокинув в свой большой рот несколько стаканов вина, испытывал приятную
теплоту в теле, нежность ко всем своим ближним и готовность ума
поверхностно отзываться на всякую мысль, не углубляясь в сущность ее.
Только выпив бутылку и две вина, он смутно сознавал, что тот запутанный,
страшный узел жизни, который ужасал его прежде, не так страшен, как ему
казалось. С шумом в голове, болтая, слушая разговоры или читая после
обеда и ужина, он беспрестанно видел этот узел, какой-нибудь стороной
его... Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне
солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего,
старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить
опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами,
спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием
законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто
охотой, кто вином, кто государственными делами. "Нет ни ничтожного, ни
важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею"! думал Пьер. --
"Только бы не видать ее, эту страшную ее"...

Истины, выработанные тысячелетним опытом человечества, годам к десяти-двенадцати, когда характер в своем развитии бежит впереди ума, вызывают скуку и раздражение даже у самых послушных мальчиков и девочек. Мы их опровергаем и пытаемся начать жизнь с чистого листа.

Вот он, беленький, лежит на столе и дразнит своей свежайшей нетронутостью. И пока не изуродуем его слезами и кровью, не уймемся. А, унявшись, поймем: надо было слушаться папу и маму, первую учительницу и других мудрых людей. Зрелость — это возвращение к банальным истинам, понимание их справедливости. Но второго белого листа никто нам не даст. Он лежит уже перед нашими подросшими детьми, такими же дерзкими и непослушными, и они, к ужасу и состраданию бессильных родителей, один к одному повторяют наши же заблуждения: ленятся, совершают разной степени тяжести антиобщественные поступки, хамят взрослым, ниспровергают заслуженные авторитеты.
Оригинальничанье, абсолютизация своей неповторимости на самом-то деле как раз и есть банальность. Наука и искусство не двинулись бы вперед без разрушителей банальности.
Кому хватило терпения сделать второй шаг в искусстве (первый — почти всегда подражание), стремятся к оригинальности любыми средствами. Ниспровергают кумиров, вышвыривают с корабля современности то Пушкина, то Льва Толстого, незаметно творя себе новых, и дай Бог, если это окажется гениальный Хлебников, а то ведь чаще всего просто амбициозный старший товарищ в компании претендующих сказать свое слово.
свойство ума — это стремление к приобретению новых истин, любопытство, любознательность. А другое — это стремление постоянно возвращаться к добытой истине, постоянно убеждаться и наслаждаться тем, что то, что ты приобрел, есть действительно истина, а не мираж. Одно без другого теряет смысл. А что же у нас?
А у нас прежде всего — это стремление к новизне, любопытство. Достаточно нам что-либо узнать, и интерес наш этим кончается. Истинные любители истины любуются на старые истины, для них это процесс наслаждения. А у нас — это прописная, избитая истина, и она больше нас не интересует, мы ее забываем, она больше для нас не существует, не определяет наше положение. Разве это верно?”.
Давайте и впредь любоваться старыми, но (простите за тавтологию) никогда не стареющими истинами.Пусть прописными.Даже банальными