сказки с зачином жили -были

воинские чины, то этому гусю следовало бы дать адмирала. Все у него было адмиральское: и выправка, и походка, и тон, каким он разговаривал с прочими деревенскими гусями. Ходил он важно, обдумывая каждый шаг. Когда гусь на отмели поднимался в полный рост и размахивал упругими полутораметровыми крыльями, на воде пробегала серая рябь и шуршали прибрежные камыши. Этой весной, как только пообдуло просёлки, я собрал свой велосипед и покатил открывать рыбачий сезон. Когда я проезжал вдоль деревни, Белый гусь, заметив меня, пригнул шею и с угрожающим шипеньем двинулся навстречу. Я едва успел отгородиться велосипедом. — Вот собака! — сказал прибежавший деревенский мальчик. — Другие гуси как гуси, а этот... Никому прохода не даёт. У него сейчас гусята, вот он и лютует. — А мать-то их где? — спросил я. — Гусыню машина переехала. Гусь продолжал шипеть. — Легкомысленная ты птица! А ещё папаша! Нечего сказать, воспитываешь поколение... Переругиваясь с гусем, я и не заметил, как из-за леса наползла туча. Она росла, поднималась серо-сизой тяжёлой стеной, без просветов, без трещинки, и медленно и неотвратимо пожирала синеву неба. Гуси перестали щипать траву, подняли головы. Я едва успел набросить на себя плащ, как туча прорвалась и обрушилась холодным косым ливнем.. Гуси, растопырив крылья, полегли в траву. Под ними прятались выводки. Вдруг по козырьку кепки что-то жестко стукнуло, и к моим ногам скатилась белая горошина. Я выглянул из-под плаща. По лугу волочились седые космы града. Белый гусь сидел, высоко вытянув шею. Град бил его по голове, гусь вздрагивал и прикрывал глаза. Когда особенно крупная градина попадала в темя, он сгибал шею и тряс головой. Туча свирепствовала с нарастающей силой. Казалось, она, как мешок, распоролась вся, от края и до края. На тропинке в неудержимой пляске подпрыгивали, отскакивали, сталкивались белые ледяные горошины. Гуси не выдержали и побежали. То здесь, то там в траве, перемешанной градом, мелькали взъерошенные головки гусят, слышался их жалобный призывный писк. Порой писк внезапно обрывался, и жёлтый «одуванчик», иссечённый градом, поникал в траву. А гуси всё бежали, пригибаясь к земле, тяжёлыми глыбами падали с обрыва в воду и забивались под кусты лозняка. Вслед за ними мелкой галькой в реку сыпались малыши — те немногие, которые успели добежать. К моим ногам скатывались уже не круглые горошины, а куски наспех обкатанного льда, которые больно секли меня по спине. Туча промчалась так же внезапно, как и набежала. Луг, согретый солнцем, снова зазеленел. В поваленной мокрой траве, будто в сетях, запутались иссечённые гусята. Они погибли почти все, так и не добежав до воды. На середине луга никак не растаивала белая кочка. Я подошёл ближе. То был Белый гусь. Он лежал, раскинув могучие крылья и вытянув по траве шею. По клюву из маленькой ноздри сбегала струйка крови. Все двенадцать пушистых «одуванчиков», целые и невредимые, толкаясь и давя друг друга, высыпали наружу.

Жил-был в Англии человек. Звали этого человека Клайв Стейплз Льюис. Был он человек мудрый, а мудрые люди зают что, если хочешь рассказать другим что-то очень важное, расскажи им об этом в сказке. Начать ее можно по-разному. Например, так: "Жили-были на свете четверо ребят, их звали Питер,Сьюзен,Эдмунд и Люси..." И рассказать дальше про чудесную страну Нарнию, про доброго волшебника льва Аслана, про Белую Колдунью, насылающую на землю холод, и про тысячу приключений и подвигов, совершенны в этой стране детьми-ведь Нарния такая страна, куда попасть могут только дети. Клайв Льюис был человек верующий и, кроме книг о Нарнии, написал еще очень много книг. Проповеди, богословские трактаты, литературоведческие исследования, фантастические романы. Но сказочный цикл о Нарнии в творчестве этого писателя- проповедника занимает очень важное место. "Шутки, как и справедливость, рождаются вместе с речью",-читаем мы в одной из повестей цикла. Эта истина проповедуется писателем постоянно и постоянно подтверждается в текстах. Льюис как никто другой понимает, что нельзя говорить о вещах великих слишком серьезно и уж тем более наставительно и напыщенно. Льюис в "Нарнии", не задумываясь, играет словами, перемешивает одной поварешкой христианство и языческий миф, переворачивает вверх ногами людей и в переносном , и в прямом смысле. -Почему в Нарнию открыт путь только детям?Потому что вера есть обличение вещей невидимых, а дети умеют и из песка в песочнице построить сказочную страну, и из простого куска коры-Колумбову каравеллу. Нарния - это мир иной. Даже на поверхностный взгляд, здесь все проникнуто библейской символикой. Есть здесь и райский сад с древом познания добра и зла, есть и змей-искуситель. Есть Ветхий завет и Новый. Венчают книгу суд над грешниками и нарнийский Армагеддон-Нарния погибает. о поражение Нарнии оборачивается ее победой. Верные попадают в рай. Рай-это та же Нарния, не замутненная злобою и коварством. сформулировать разными способами((,спасибо большое заранее!

соответствии со своим значением. История, о которой я хочу поведать, дано уже стала притчей во языцах ужителей той деревни, где разгорелись нешуточные страсти. Жил-был паренёк один, Серёжей звали. Красив - ни в сказке сказать, нипером описать, кровь с молоком, косая сажень в плечах, умён как Сократ, богаткак Крез. Дядюшка оставил ему в наследство богатства несметные, так что незнал Сереженька забот о хлебе насущном и катался как сыр в масле. Все девицы от мала до велика сходили по нему с ума, расставляли сети, пытались подцепить на свой крючок. Но парень был не лыком шит, ему подуше была математика, так что он грыз гранит науки. Жажда знаний била в нёмключом, а вопрос женитьбы он откладывал в долгий ящик. Девицам давал отворот поворот, приходилось им отправляться восвояси несолоно хлебавши. Так бы и жил, забот не зная, но появилась девица и навела тень наплетень. Внешности неказистой – ни дать, ни взять замухрышка. И ведь не семипядей во лбу, и фигура – зацепиться не за что... но хитра! На брачных аферахсобаку съела. Прознав про Сереженькину тягу к знаниям, она как следует, подготовилась и, недолго думая, решила не переливать из пустого в порожнее иотправилась прямиком к нему. Начала втирать ему очки, мол, без математикижить не могу, без тебя тоже, в облаках витаю. Но на самом то деле Серега ейбыл – ни Богу свечка, ни черту кочерга, да и на математику ей было наплевать свысокой колокольни, на богатстве руки ей погреть захотелось. Но и Серега был не лыком шит, потупил взор очей своих и спрашивает: «Какими методами Вы умеете решать транспортную задачу?» Вот тут-то она ипоняла, что дамоклов меч повис над ее головой, так как знала-то она толькобюджетно-фискальную политику государства, да и модель AD-AS. Поняла онатакже, что села в большую лужу и что остановилось колесо фортуны, и что Сережа видел ее насквозь «Драконовы законы у вас в доме, Сергей», – проговорила она, – «Да и вообще, не одного поля ягоды мы с тобой». Поняв, что не удалось ей выбраться из щекотливого положения, приняласьулепетывать так, что пятки засверкали. Не удалось ей обвести его вокругпальца. Камня на камне не оставил Сережа от хитрюги. А Сергей из огня да вполымя – нашел-таки себе невесту с железной хваткой и луженой глоткой, возвел ее в перл создания и живет теперь с ней более или душа в душу, аматематику с тех пор забросил, так как от нее уже ум за разум заходить у негоначал. А девица та до сих пор не оставляет надежды поймать в свои сети богатогомужа, так что не перестает носить воду в решете и сваливаться потенциальным24 женихам как снег на голову. Но, к своей досаде, всегда остается с дыркой отбублика.

него был большой табун лошадей.Были в его табуне кони всех известных в мире пород.Многие завидовали хану,обладателю таких породистых скакунов.Охраняли ханских лошадей сильные и смелые табунщики

.