Он [Григорий] писал, что был ранен на врангелевском фронте и что после выздоровления будет, по всей вероятности, демобилизован синтаксический разбор

можно ли говорить о том, что слова пастух, конюх, старуха образованы с помощью омонимичных суффиксов?

собственному восторгу и поставить над вчерашним днём подлинного искусства вопросительный знак. (3)Мы призваны – согласились – и я в том числе – писать о гении. (4)Писать – значит судить. (5)Подлежит ли гений суду? (6)Возможна ли канцелярская бумага, посланная Александру Сергеевичу Пушкину с требованием немедленно пересмотреть «Бориса Годунова» и выкинуть из этой книги всё, что я не понимаю или с чем не согласен? (7)Ответ ясен. (8)Итак, можно написать только, что дал он тебе и что ты взял от него и, пожалуй, ещё: сохранил ли до сего дня? (9)Да, сохранил. (10)Почему этот гений не страшен? (11)Без молний и громов, без режущего глаза блеска? (12)Когда я думаю о Пушкине, немедленно и отчётливо представляется мне та Россия, которую я люблю и знаю. (13)Я знаю его с той поры, как начал читать. (14)Лет семи, в гостях, я уединился с книгой Пушкина, прочёл «Руслана и Людмилу», и у меня до сего времени, несмотря на тот бессильный читательский возраст, остаётся ясное сознание, что я очень хорошо понимал всё, что читал у Пушкина в первый раз. (15)Путь воплощения строк в образы, а образов в подлинную действительность был краток, мгновенен и оставил сознание не чтения, а переживания. (16)Так было и дальше. (17)Входя в книги Пушкина, я переживал всё, что было написано в них, с простотой летнего дня и со всей сложностью человеческой души. (18)Так полно переложить в свои книги самого себя, так лукаво, с такой подкупающей, прелестной улыбкой заставить книгу обернуться Александром Сергеевичем мог только он один. (19)Я слышал, что где-то в воздухе одиноко бродит картинный вопрос: «Современен ли Пушкин?» (20)То есть: «Современна ли природа? (21)Страсть? (22)Чувства? (23)Любовь? (24)Современны ли люди вообще?» (25)Пусть ответят те, кто заведует отделом любопытных вопросов. (26)Теперь, когда «искусство» приняло форму футбольных мячей, перебрасываемых с задней мыслью, Пушкин представляется мне таким, как он стоит на памятнике и взглядом настоящего, большого, а потому и доброго человека смотрит на русский мир, задумывая поэтическое создание с трепетом и тоской при мысли, какой гигантский труд предстоит совершить ему, потому что нужно работать, работать и работать для того, чтобы хаотическая пыль непосредственного видения слеглась в ясный и великий пейзаж. (27)А.С. Пушкин знал, что такое искусство.
Нужна проблема и 2 аргумента

Екатерина Ивановна.

(4) - Ничего, живем понемножку, - ответил Старцев.

(5) И я ничего не мог больше придумать. (6) Помолчали.

(7) Я волнуюсь, - сказала Екатерина Ивановна и закрыла руками лицо, - но вы не обращайте внимания. (8) Мне так хорошо дома, я так рада видеть всех и не могу привыкнуть. (9) Сколько воспоминаний! (10) Мне казалось, что мы будем говорить с вами без умолку, до утра.

(11) Теперь он видел близко её лицо, блестящие глаза, и здесь, в темноте, она казалась моложе, чем в комнате, и даже как будто вернулось к ней ее прежнее детское выражение. (12) И в самом деле, она с наивным любопытством смотрела на него, точно хотела поближе разглядеть и понять человека, который когда то любил её так пламенно, с такой нежностью и так несчастливо; её глаза благодарили его за эту любовь. (13) И он вспомнил всё, что было, все малейшие подробности, как он бродил по кладбищу, как потом под утро, утомлённый, возвращался к себе домой, и ему вдркг стало грустно и жаль прошлого. (14) В душе затеплился огонек. (15) - А помните, как я провожал вас на вечер в клуб? - сказал он. (16) - Тогда шёл дождь, было темно...

(17) Огонёк все разгарался в душе, и уже хотелось говорить, жаловаться на жизнь...

(18) - Эх! - сказал он со вздохом. (19) - вы вот спрашиваете, как я поживаю. (20) Как мы поживаем тут? (21) Да никак. (22) Старимся, полнеем, опускаемся. (23) День да ночь - сутки прочь, жизнь проходит тускло, без впечатлений, без мыслей... (24) Днём нажива, а вечером клуб, общество картёжников, алкоголиков, хрипунов, которых я терпеть не могу. (25) Что хорошего?

(26) - Но у вас работа, благородная цель в жизни. (27) Вы так любили говорить о своей больнице. (28) Я тогда была какая-то странная, воображала себя великой пианисткой. (29) Теперьвсе барышни играют на рояле, и я тоже играла, как все, и ничего во мне не было особенного; я такая же пианистка, как мама писательница. (30) И конечно, я вас не понимала тогда, но потом, в Москве, я часто думала о вас. (31) Я только о вас и думала. (32) Какое это счастье быть земским врачом, помогать страдальцам, служить народу. (33) Какое счастье! - повторила екатерина Ивановна с увлечением. (34) - Когда я думала о вас в Москве, вы представлялись мне таким идеальным, возвышенным...

(35) Старцев вспомнил про денежные купюры, которые он по вечерам вынимал из карманов с таким удовольствием, и огонёк в душе погас.

(36) Он встал, что бы идти к дому. (37) - Вы лучший из людей, которых я знала в своей жизни, - продолжала она. (39) - Мы будем видеться, говорить, не правда ли? (40) Обещайте мне. (41) Я не пианистка, на свой счет я уже не заблуждаюсь и не буду при вас ни играть ни говорить о музыке.

(42) Когда вошли в дом и Старцев увидел при вечернем освещении её лицо и грустные, благодарные, испытующие глаза, обращённые на него, то почувствовал беспокойство и подумал опять: "А хорошо, что я тогда не женился".

(43) Он стал прощаться

(По А. П. Чехову*)

(2)За такое короткое время можно, однако, успеть повернуться спиной к
своему собственному восторгу и поставить над вчерашним днём подлинного
искусства вопросительный знак.
(3)Мы призваны – согласились – и я в том числе – писать о гении.
(4)Писать – значит судить. (5)Подлежит ли гений суду? (6)Возможна ли
канцелярская бумага, посланная Александру Сергеевичу Пушкину с
требованием немедленно пересмотреть «Бориса Годунова» и выкинуть из
этой книги всё, что я не понимаю или с чем не согласен?
(7)Ответ ясен. (8)Итак, можно написать только, что дал он тебе и что
ты взял от него и, пожалуй, ещё: сохранил ли до сего дня?
(9)Да, сохранил.
(10)Почему этот гений не страшен? (11)Без молний и громов, без
режущего глаза блеска? (12)Когда я думаю о Пушкине, немедленно и
отчётливо представляется мне та Россия, которую я люблю и знаю.
(13)Я знаю его с той поры, как начал читать. (14)Лет семи, в гостях, я
уединился с книгой Пушкина, прочёл «Руслана и Людмилу», и у меня до сего
времени, несмотря на тот бессильный читательский возраст, остаётся ясное сознание, что я очень хорошо понимал всё, что читал у Пушкина в первый
раз. (15)Путь воплощения строк в образы, а образов в подлинную действительность
был краток, мгновенен и оставил сознание не чтения, а переживания.
(16)Так было и дальше. (17)Входя в книги Пушкина, я переживал всё,
что было написано в них, с простотой летнего дня и со всей сложностью
человеческой души. (18)Так полно переложить в свои книги самого себя, так
лукаво, с такой подкупающей, прелестной улыбкой заставить книгу
обернуться Александром Сергеевичем мог только он один. (19)Я слышал, что
где-то в воздухе одиноко бродит картинный вопрос: «Современен ли
Пушкин?» (20)То есть: «Современна ли природа? (21)Страсть? (22)Чувства?
(23)Любовь? (24)Современны ли люди вообще?» (25)Пусть ответят те, кто
заведует отделом любопытных вопросов. (26)Теперь, когда «искусство»
приняло форму футбольных мячей, перебрасываемых с задней мыслью,
Пушкин представляется мне таким, как он стоит на памятнике и взглядом
настоящего, большого, а потому и доброго человека смотрит на русский мир,
задумывая поэтическое создание с трепетом и тоской при мысли, какой
гигантский труд предстоит совершить ему, потому что нужно работать,
работать и работать для того, чтобы хаотическая пыль непосредственного
видения слеглась в ясный и великий пейзаж.
(27)А.С. Пушкин знал, что такое искусство.
(По А.С. Грину*)

Напишите проблему текста и 2 аргумента к ней

восторгу и поставить над вчерашним днем подлинного искусства вопросительный знак.Мы призваны, - согласились, - и я в том числе, - написать о гении. Написать - значит судить. Подлежит ли гений суду? Возможна ли канцелярская бумага, посланная Александру Сергеевичу Пушкину с требованием немедленно пересмотреть "Бориса Годунова" и выкинуть из этой книги всё, что я не понимаю, или с чем не согласен?Ответ ясен. Итак, можно написать только, - что дал он тебе и что ты взял от него, - и, пожалуй, еще: сохранил ли до сего дня?Да, сохранил.Почему этот гений - не страшен? Без молний и громов, без режущего глаза блеска? Когда я думаю о А.С.Пушкине, немедленно и отчетливо представляется мне та Россия, которую я люблю и знаю. Я знаю его с той поры, как начал читать. Лет семи-восьми, в гостях, я уединился с книгой Пушкина, прочел "Руслан и Людмила", и у меня до сего времени, несмотря на тот бессильный читательский возраст, остается ясное сознание, что я очень хорошо понимал всё, что читал у Пушкина - в первый раз. Путь воплощения строк в образы, а образов в подлинную действительность был краток, мгновенен и оставил сознание не чтения, а переживания.Так было и дальше. Входя в книги Пушкина, я переживал всё, что было написано в них, с простотой летнего дня и со всей сложностью человеческой души. Так полно переложить в свои книги самого себя, так лукаво, с такой подкупающей, прелестной улыбкой заставить книгу обернуться Александром Сергеевичем, - мог только он один.Я слышал, что где-то в воздухе одиноко бродит картинный вопрос: "Современен ли А.С.Пушкин"? То есть: "Современна ли природа? Страсть? Чувства? Любовь? Современны ли люди вообще?" Пусть ответят те, кто заведует отделом любопытных вопросов.Теперь, когда "искусство" приняло форму футбольных мячей, перебрасываемых с задней мыслью, Пушкин представляется мне таким, как он стоит на памятнике, и взглядом настоящего, большого, а потому и доброго человека смотрит на русский мир, задумывая поэтическое создание с трепетом и тоской при мысли, какой гигантский труд предстоит совершить ему, потому что нужно работать, работать и работать для того, чтобы хаотическая пыль непосредственного видения слеглась в ясный и великий пейзаж.P.S. А.С.Пушкин знал, "что такое искусство".Это - заметка для одноразовой газеты, которую в 1924 г. Союз писателей решил выпустить к 125-летию со дня рождения А.С.Пушкина. Издать ее не удалось, и только 10 февраля 1962 года литератор Николай Ашукин опубликовал в "Литературной газете" сохранившийся в его архиве отзыв Грина. В "Крымском альбоме 1999" статья печатается без купюр, пропущенные при первой публикации слова выделены жирным шрифтом.
Помогите определить проблему