Как понять фразу "до травки вся земля своя"?

Лучше умереть стоя, чем жить на коленях (пословица). И днём и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом, идёт направо – песнь заводит, налево – сказку говорит. (Пушкин А.С.) Врага уничтожить – большая заслуга, но друга спасти – это высшая честь. (Твардовский). Но не хочу, о други, умирать; я жить хочу, чтоб мыслить и страдать. (Пушкин). Чёрный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. (Блок).

воспоминани Вс. Рождественского?

Я сидел один в полутемной комнате, погруженный в какую-то книгу, и не слышал звонка в передней. Подняв глаза, увидел на пороге громаднейшую фигуру в распахнутой шубе и высокой шапке. Это был Ф. И. Шаляпин. Он заполнял собою все пространство распахнутой двери.

– Алексей дома? – прогудел его голос.

Не дожидаясь ответа, он оглядел оглядел меня и принял за филолога- энтузиаста.

Я не нашелся, что сказать. Величественным шагом Шаляпин направился через всю комнату к двери библиотеки. Ничто не нарушало спокойствия его внезапно окаменевшего лица. И тут из-за угла выскочила с оглушительным лаем Буська, бульдог, любимица всей семьи. Она пришла в ярость, чувствуя запах медвежьей шубы, ее янтарные прозрачные глаза вспыхнули колючей искрой собачьей ненависти, кожа складками собралась на загривке, упругие ляжки напряглись перед решительным прыжком.

– Ах, вот вы как? – опять прогудел Шаляпин, и все лицо его собралось в такие же угрожающие бульдожьи складки. Он встал на четвереньки и торопливыми шажками побежал навстречу Буське, волоча по гладкому паркету полы своей шубы. Он стал похож на вылезшего из берлоги медведя. Буська, взвыв от ужаса и неожиданности, задом поползла под диван, царапая лапами пол. Шаляпин усмехнулся под нос и вновь выпрямился во весь гигантский рост. Серьезно и медлительно, как за минуту до этого, он продолжал свое боярское шествие. А в дверях кабинета стоял Горький и давился от беззвучного смеха.

В тот зимний сезон Шаляпин играл в театре Народного дома, тут же на Кронверкском, и часто после спектакля заезжал ужинать к Горькому, я гораздо чаще привык видеть его в домашней обстановке, чем на сцене. Как ясно вижу я его за столом священнодействующим над разными закусками и салатами! Он оживленно рассказывает что-то, а сам в это время тянется к соуснику, угловато, торжественно развернув ребром поставленную ладонь. И каждому ясно, что он только что пел Олоферна, — до того этот безотчетный для него самого жест напоминает рельефные изображения властелинов Ассирии. Даже глаза Федора Ивановича несколько сужены по-восточному. Временами он, забывшись, подносит руку к несуществующей, завитой в смоляные колечки бороде. А сам рассказывает что-нибудь о Нижегородской ярмарке, хвалит никому не ведомое испанское вино или передает последний театральный анекдот.

между небом и землей, прежде чем войти в ракету, он поднял обе руки, улыбнулся и крикнул: «До встречи!» Когда раздалась команда «Пуск», Гагарин лихо, с чисто русским пренебрежением к опасностям, воскликнул свое знаменитое «Поехали!», подбадривая не себя, а тех, кто оставался на Земле. Вот ракета, приподнятая столбом пламени, тронулась с места... Позднее Гагарин вспоминал: «Взгляд мой остановился на часах. Они показывали 9 часов 7 минут по московскому времени. Я услышал гул, ракета вся затряслась, задрожала своим гигантским корпусом и медленно поднялась в воздух». В это мгновение первый космонавт не испытывал ни волнения, ни восторга. В его голове все было размеренным и четким. Одно только показалось ему странным: когда перегрузки росли и росли, он услышал голос Королева, сообщающий, что прошло семьдесят секунд после взлета. Гагарин бодро ответил, что самочувствие у него отличное и полет проходит нормально, а сам удивился: «Неужели только семьдесят секунд?» Секунды ему казались минутами. Но он утешил себя, вспомнив, что на центрифуге еще и не такое бывало. Одна за другой начали отделяться ракеты. Их топливо выгорело, а сами они сделали свое дело — вынесли корабль на орбиту. И тут же тяжесть схлынула, а потом Гагарина как будто подняло с кресла, и он повис на ремнях, но не повис вниз, а взлетел кверху. Юрий взял бортовой журнал и начал вести записи. Почерк его не изменился, он был все таким же четким, и это его порадовало. Теперь минуты проносились очень быстро, не задерживаясь в настоящем и ощутимо становясь прошлым. Мир вокруг расширился, и Гагарин без преувеличения чувствовал себя первооткрывателем. Ведь до него Землю, бледно-сапфировый шар, не видел никто. Гагарин по-детски обрадовался краскам родной планеты. «Какая красота!» — воскликнул он, забывая о том, что его слова, схваченные микрофоном, уже полетели из внеземных пределов обратно на Землю. Все очень переменилось! Голубое небо, неоднократно воспетое поэтами, исчезло, остался лишь тоненький ободок вокруг выпуклого бока Земли. «Я всматривался в окружающий мир, пытался понять его и осмыслить. В иллюминаторе отсвечивали алмазные россыпи звезд. До них было еще очень далеко, возможно десятки лет полета, но все же с орбиты до них было ближе, чем с Земли». Корабль сошел с орбиты, и плотные слои атмосферы встретили его упруго, как морские волны. С Гагарина сошли его напряженность и деловитость, и он стал тем, кем он действительно был в этот момент — Самым Счастливым Человеком На Земле. От радости он запел: Родина слышит, Родина знает... Какие черты характера, по вашему мнению, позволили Гагарину стать первым космонавтом? Мне кажется, что Гагарину помогли стать первым космонавтом такие черты характера, как мужество, любовь к Родине и Земле и жизнерадостность. Несомненно, только мужественный и сильный духом и телом человек может выдержать все нагрузки'первого полета в космос, как физические, так и моральные. Гагарин был жизнерадостным человеком, он не отчаивался, когда было сложно, говоря самому себе: «Бывало и хуже», подбадривал других. А его восхищение красотой Земли из космоса восторгает и воодушевляет, непременно хочется самому понаблюдать эту картину из иллюминатора.