собшите своему товаришу о том что завтра состоится эскурмия в музее употребляя водные слова передайте ими свою неувереную или увереность радость и

(1) Не один год восемнадцатого столетия тянулась война с персами, и в этих-то войнах и прославил себя Петр Степанович Котляревский...
(2) Впервые был ранен в чине штабс-капитанском при штурме Ганджи; тогда ему было двадцать лет, но слава еще не пришла к нему. (3) Она коснулась его в ранге уже майорском. (4) Многотысячная армия персов, во главе с Аббас-мирзою, ринулась в пределы Карабаха. (5) Котляревский вел батальон егерей, когда Аббас-мирза насел на него всей армией. (6) Герои заняли горушку кладбища, укрываясь за плитами мусульманских могил. (7) Вспыхнула битва – непохожая на все: батальон против целой армии! (8) К утру не стало половины солдат, сам Котляревский был ранен, и Аббас замкнул их в жестокой осаде.
(9) – Подождем, – сказал принц, – пока они сами не сдохнут...
(10) 150 человек стояли против 40 000 персов. (11) Легендарно!
(12) Ночью Котляревский отдал приказ:
(13) – Ребята! (14) Землю над могилами павших сровняйте, чтобы враг не надругался над товарищами нашими. (15) Колеса пушечные обмотайте шинелями. (16) Поход будет страшен и... поцелуемся!
(17) Легенда продолжалась: бесшумные, как барсы, егеря из кольца осады устремились в сторону Шах-Булахского замка. (18) Котляревский решил взять эту крепость, чтобы засесть в ней, иначе в голом поле их перебьют. (19) Они уже подходили к замку, когда Аббас-мирза поднял свою армию по тревоге – в погоню.
(20) – Пушки вперед! – призвал Котляревский к штурму.
(21) Шарахнули ядрами по воротам замка, и они сорвались с петель. (22) Выбили оттуда гарнизон и сами там сели. (23) Закрылись. (24) Двух лошадей егеря съели в осаде, потом рвали на дворе сухую траву...
(25) Аббас-мирза прислал к Котляревскому парламентера:
(26) – О львы, кормящиеся травой! (27) Наш принц Аббас предлагает вам всем высокое положение и богатство на службе персидской. (28) Сдавайтесь, и обещание это да будет свято именем светлейшего шаха.
(29) – Четыре дня, – отвечал Котляревский, – и дадим ответ...
(30) Стихли выстрелы. (31) А невдалеке, средь неприступных гор, стояла еще одна крепость – Мухрат. (32) Вот если бы проскочить туда! (33) Срок перемирия подходил к концу, Котляревский поднялся на башню.
(34) – Мы согласны сдаться! – прокричал он. (35) – Но завтра утром!
(36) Всю ночь в лагере Аббас-мирзы шло ликование. (37) Котляревский слово сдержал: утром
персы вошли в крепость, но она была уже пуста – русские тихо ушли. (38) Аббас-мирза настиг их в пяти верстах от Мухрата. (39) На горных тропах началась жестокая битва. (40) Персы скопом лезли на пушки, егеря пушек им не отдавали. (41) Батальон шел к замку «на пробой»! (42) И вдруг... ров, дальше не пройти. (43) Тогда егеря стали ложиться в ров, умащивая его своими телами. (44) «Идите!» – кричали они. (45) И по живым телам прошел батальон и протащил даже пушки. (46) Лишь двое встали изо рва. (47) Затворясь в Мухрате, еще восемь суток держались они в осаде, пока из Тифлиса не подошла подмога. (48) Знамена кавказских полков, овеянные славой, склонились до земли перед таким героизмом...
(49) – В чем секрет ваших побед? – спрашивали Котляревского.
(50) – Обдумываю холодно, а действую горячо...
(B.C. Пикуль)

начинаем наслаждаться богатством собственной личности, которая нам вдруг открывается. Это бесконечно далеко от эгоизма, от погружения в себя. Это постижение в себе того нового, высокого, что раньше было как бы «зашторено»… Но это не всё: смысл общения с литературой, искусством и в том, что мы делаемся богаче ещё на одну жизнь, на жизнь художника, который это создал. Я написал сейчас «ещё на одну жизнь». Но нет! Не на одну, а на миллион жизней, потому что художник выразил, высказал то, что волновало миллионы его современников. В его симфонии, картине, романе – надежда, тоска, боль, радость миллионов людей. Поэтому и становимся мы богаче на миллион жизней. Наши сердце и ум наполняются духовным опытом веков и поколений… Хороший читатель – соавтор писателя. Его духовная жизнь, соприкасаясь с миром Пушкина, Стендаля или Толстого, окрыляется, и он видит то, чего не видел раньше. А ведь ради этого и работает писатель. Чтобы научить видеть. Я написал сейчас «духовная жизнь». А доступна ли она любому человеку?.. Формы духовной жизни, как и формы творчества, бесконечно разнообразны. Духовная жизнь – это общение с людьми, искусством, осенним лесом и с самим собой. Мы духовны, когда беседуем о чём-то дорогом с товарищем, доверяя его уму и сердцу. Мы высоко духовны, когда чувствуем бесценность жизни и хотим оставить в мире скромный отпечаток собственной личности… И мы духовны, когда, перечитывая любимый том, понимаем его по-новому.