Чужими руками жар загребать значение и присхождение

"Не за то волка бьют,что сер,а за то,что овцу съел"
или же к этой
"С кем поведешься,оттого и наберешься"

Давным-давно стоял на морском берегу богатый торговый город Винета. В этом городе жил богатый купец Вседом, корабли которого, нагруженные дорогими товарами, плавали по далеким морям. Вседом был очень богат и жил роскошно. Может быть, и свое прозвище получил он оттого, что в его доме было решительно все.
В конюшне Вседома было много отличных лошадей; но ни в этой конюшне, ни во всей Винете не было лошади быстрее и красивее, чем конь по имени Догони-Ветер. Однажды купец, возвращаясь в Винету, ехал один на своем любимом коне через большой и темный лес.
Вдруг из-за кустов выскочило шестеро разбойников с топорами и ножами в руках. Трое были на лошадях, трое пешком. Два разбойника уже схватили лошадь купца за узду. Не видать бы богатому Вседому своей родимой Винеты, если бы под ним был другой какой-нибудь конь, а не Догони-Ветер. Почуяв на узде чужую руку, конь рванулся вперед, опрокинул на землю двух дерзких злодеев, державших его за узду, смял под ногами третьего и помчался как вихрь. Конные разбойники пустились вдогонку. Лошади у них были тоже сильные, но Догони-Ветер оставил разъяренных злодеев далеко за собою.
Дома, слезая с лошади, купец торжественно обещал никогда не продавать и не дарить никому своего верного коня, не прогонять его и ежедневно, до самой смерти, отпускать коню по три меры лучшего овса. Поторопившись к жене и детям, Вседом не присмотрел сам за лошадью, а ленивый работник не дал коню остыть и напоил раньше времени.
С тех пор Догони-Ветер начал болеть, ослабел и, наконец, ослеп. Купец очень горевал и около полугода верно соблюдал свое обещание. Слепой конь стоял по-прежнему на конюшне, и ему ежедневно отпускали по три меры овса. Потом Вседом купил себе другую верховую лошадь, и ему надоело кормить никуда не годного Догони-Ветра. Через полгода купец велел отпускать коню две меры вместо трех, а еще через полгода — одну.
Наконец и это показалось купцу тяжело. Он велел снять с Догони-Ветра узду и выгнать его за ворота, чтобы не занимал напрасно места в конюшне. Оказавшись за воротами, Догони-Ветер побрел наудачу, натыкаясь на дома и заборы.
Под утро слепой, глухой и голодный конь оказался на площади и случайно набрел на столбы, на которых висел вечевой колокол. Ища зубами пучок соломы, Догони-Ветер случайно схватил за веревку и стал дергать. Колокол зазвонил так сильно, что народ толпами стал сбегаться на площадь. Все в Винете знали Догони-Ветра, знали, что он спас жизнь своему хозяину, знали обещание хозяина. Когда народ узнал, что богатый Вседом выгнал из дому слепую лошадь, спасшую ему жизнь, то единодушно решил, что Догони-Ветер имел полное право звонить в вечевой колокол.
Потребовали на площадь неблагодарного купца и велели ему содержать лошадь по-прежнему и кормить ее до самой ее смерти. Особый человек приставлен был смотреть за исполнением приговора, а самый приговор был вырезан на камне, поставленном в память об этом событии на вечевой площади.

Нести околесицу; мелко плавать; в
подметки не годится; мышиная возня; нести ахинею; рвать и метать; довести до
белого каления; быть на седьмом небе; воспрянуть духом; выходить из себя; ни в
медный грош не ставить; не ахти как; последняя спица в колеснице; ни шатко, ни
валко; шишка на ровном месте; птица высокого полёта; повесить нос; вкривь и
вкось; быть вне себя; поставить во главу угла; вопрос жизни и смерти; ворон
считать; вспоминать добром; геркулесов труд; глаза на лоб лезут; грош цена;
диву даваться; двуликий Янус; жить чужим умом; работать спустя рукава; золотые
руки; козел отпущения; лить крокодиловы слезы; мастер на все руки; мелкая сошка;
мыльный пузырь; быть на верху блаженства; не помнить себя от..; ни во что не
ставить; ни рыба ни мясо; середина на половину; два сапога - пара; открыть
Америку; плясать под (чью-то) дудку; сесть в калошу; восьмое чудо света; летать
на крыльях; строить воздушные замки; танцевать от печки.

соответствии со своим значением. История, о которой я хочу поведать, дано уже стала притчей во языцах ужителей той деревни, где разгорелись нешуточные страсти. Жил-был паренёк один, Серёжей звали. Красив - ни в сказке сказать, нипером описать, кровь с молоком, косая сажень в плечах, умён как Сократ, богаткак Крез. Дядюшка оставил ему в наследство богатства несметные, так что незнал Сереженька забот о хлебе насущном и катался как сыр в масле. Все девицы от мала до велика сходили по нему с ума, расставляли сети, пытались подцепить на свой крючок. Но парень был не лыком шит, ему подуше была математика, так что он грыз гранит науки. Жажда знаний била в нёмключом, а вопрос женитьбы он откладывал в долгий ящик. Девицам давал отворот поворот, приходилось им отправляться восвояси несолоно хлебавши. Так бы и жил, забот не зная, но появилась девица и навела тень наплетень. Внешности неказистой – ни дать, ни взять замухрышка. И ведь не семипядей во лбу, и фигура – зацепиться не за что... но хитра! На брачных аферахсобаку съела. Прознав про Сереженькину тягу к знаниям, она как следует, подготовилась и, недолго думая, решила не переливать из пустого в порожнее иотправилась прямиком к нему. Начала втирать ему очки, мол, без математикижить не могу, без тебя тоже, в облаках витаю. Но на самом то деле Серега ейбыл – ни Богу свечка, ни черту кочерга, да и на математику ей было наплевать свысокой колокольни, на богатстве руки ей погреть захотелось. Но и Серега был не лыком шит, потупил взор очей своих и спрашивает: «Какими методами Вы умеете решать транспортную задачу?» Вот тут-то она ипоняла, что дамоклов меч повис над ее головой, так как знала-то она толькобюджетно-фискальную политику государства, да и модель AD-AS. Поняла онатакже, что села в большую лужу и что остановилось колесо фортуны, и что Сережа видел ее насквозь «Драконовы законы у вас в доме, Сергей», – проговорила она, – «Да и вообще, не одного поля ягоды мы с тобой». Поняв, что не удалось ей выбраться из щекотливого положения, приняласьулепетывать так, что пятки засверкали. Не удалось ей обвести его вокругпальца. Камня на камне не оставил Сережа от хитрюги. А Сергей из огня да вполымя – нашел-таки себе невесту с железной хваткой и луженой глоткой, возвел ее в перл создания и живет теперь с ней более или душа в душу, аматематику с тех пор забросил, так как от нее уже ум за разум заходить у негоначал. А девица та до сих пор не оставляет надежды поймать в свои сети богатогомужа, так что не перестает носить воду в решете и сваливаться потенциальным24 женихам как снег на голову. Но, к своей досаде, всегда остается с дыркой отбублика.

Но не все еще он перевидел сегодня.
Из оврага выбрался солдат в маскхалате, измазанном глиной. Лицо у него было будто из чугуна отлито: черное, костлявое, с воспаленными глазами. Он стремительно шел улицей, не меняя шага, свернул в огород, где сидели вокруг подожженного сарая пленные немцы, жевали что-то и грелись.
- Греетесь, живодеры! - глухо произнес солдат и начал срывать через голову ремень автомата. Сбил шапку на снег, автомат запутался в башлыке маскхалата, он рванул его, расцарапав пряжкой ухо.
- Я вас нагрею! Сейчас, сейчас... - Солдат срывающимися пальцами поднимал затвор автомата.
Борис кинулся к нему и не успел. Брызнули пули по снегу, один простреленный немец забился у костра, а другой рухнул в огонь. Вспугнутым вороньем загорготали пленные, бросаясь врассыпную. Солдат в маскхалате подпрыгивал так, будто подбрасывало его самой землею, скаля зубы, что-то дико орал и слепо жарил куда попало очередями.
- Ложись! - Борис упал на одного из пленных, вдавил его в снег.
Патроны в диске кончились. Солдат все давил и давил на спуск, не переставая кричать и подпрыгивать. Пленные бежали из дома, лезли в хлев, падали, проваливаясь в снегу. Борис вырвал из рук солдата автомат, схватился с ним, оба упали. Солдат шарил по поясу, искал гранату - не нашел, разодрал маскхалат на груди.
- Маришку сожгли-и-и! Селян всех... Всех загнали в церковь! Всех сожгли-и-и! Мамку! Крестную! Всех! Всю деревню! Я их тыщу... Тыщу прикончу! Резать буду, грызть!
-Тихо, друг, тихо! - успокоил солдата Борис, и тот перестал биться, сел на снегу, озираясь, сверкал глазами, все еще накаленными. Он разжал кулаки так сильно стиснутые, что от ногтей остались красные вмятины на ладонях, облизал искусанные губы, схватился за голову, уткнулся лицом в снег и зашелся в беззвучном плаче.
А в ближней полуразбитой хате военный врач с засученными рукавами бурого халата перевязывал раненых, не спрашивая и не глядя: свой это или чужой.
И лежали раненые вповалку: и наши, и чужие, стонали, вскрикивали, иные курили, ожидая отправки. Старший сержант с наискось перевязанным лицом и наплывающими под глаза синяками послюнявил цигарку, прижег ее и засунул ее в рот неподвижно глядевшему в пробитый потолок пожилому немцу..."

Напишите эссе.Какую проблему выдвигает автор?ваша позиция?примеры?вывод