фразеологизм, имеющий значение кто-либо испытывает чувство острой зависти к чьему-либо успеху: давать волю языку , подлить масла в огонь, кружить голову,
10-11 класс
|
лавры спать не дают, жёлтая пресса.
Лавры спать не дают - чей-либо успех вызывает у кого-либо чувство зависти.
Другие вопросы из категории
Неожиданно полученная телеграмма положила начало целому ряду новых не приключений(1) конечно(2) но(3) скажем проще(4) целому ряду новых впечатлений.
Читайте также
Нужно составить план текста,
Определить тип и стиль текста.Заранее спасибо))
Память – одно из важнейших свойств бытия, любого бытия: материального, духовного, человеческого…
Лист бумаги. Сожмите его и расправьте. На нём останутся складки, и
если вы сожмёте его вторично – часть складок ляжет по прежним складкам:
бумага «обладает памятью».
Памятью обладают различные растения, камень, на котором остаются
следы его происхождения и движения в ледниковый период, стекло, вода и
т.д.
На памяти древесины основана точнейшая специальная археологическая
дисциплина, произведшая в последнее время переворот в археологических
исследованиях, - там, где находят древесину, - дендрохронология («
дендрос» по-гречески «дерево»; дендрохронология – наука определять время
дерева).
Сложнейшими формами родовой памяти обладают птицы, позволяющими новым
поколениям птиц совершать перелёты в нужном направлении к нужному
месту. В объяснении этих перелётов недостаточно изучать только
«навигационные приёмы и способы», которыми пользуются птицы. Важнее
всего память, заставляющая их искать зимовья и летовья – всегда одни и
те же.
А что и говорить о «генетической памяти» - памяти, заложенной в
веках, памяти, переходящей от одного поколения живых существ к
следующим.
При этом память вовсе не механична. Это важнейший творческий процесс:
именно процесс и именно творческий. Запоминается то, что нужно; путём
памяти накапливается добрый опыт, образуется традиция, создаются бытовые
навыки, общественные институты…
Память противостоит уничтожающей силе времени.
Это свойство памяти чрезвычайно важно.
Принято примитивно делить время на прошедшее, настоящее и будущее. Но
благодаря памяти прошедшее входит в настоящее, а будущее как бы
предугадывается настоящим, соединённым с прошедшим.
Память – преодоление времени, преодоление смерти.
В этом величайшее нравственной значение памяти. «Беспамятный» - это,
прежде всего, человек неблагодарный, безответственный, а следовательно, и
неспособный на добрые, бескорыстные поступки.
Безответственность рождается отсутствием сознания того, что ничто не
проходит бесследно. Человек, совершающий недобрый поступок, думает, что
поступок этот не сохранится в памяти его личной и в памяти окружающих.
Он сам, очевидно, не привык беречь память о прошлом, испытывать чувство
благодарности к предкам, к их труду, их заботам и поэтому думает, что и о
нём всё будет позабыто.
Совесть – это, в основном, память, к которой присоединяется моральная
оценка совершённого. Но если совершённое не сохраняется в памяти, то не
может быть и оценки. Без памяти нет совести.
показать? Почувствуют ли то, что любило его сердце? И кто будет его читатель? От этого зависит так много... И прежде всего — состоится ли у него желанная, духовная встреча с теми далекими, но близкими, для которых он втайне писал свою книгу? Дело в том, что далеко не все читающие владеют искусством чтения: глаза бегают по буквам, «из букв вечно выходит какое-нибудь слово» (Гоголь)', и всякое слово что-нибудь да «значит»; слова и их значения связываются друг с другом, и читатель представляет себе что-то — «подержанное», расплывчатое, иногда непонятное, иногда приятно-мимолетное, что быстро уносится в позабытое прошлое... И это называется «чтением». Механизм без духа. Безответственная забава. «Невинное» развлечение. А на самом деле — культура верхоглядства и поток пошлости. Такого «чтения» ни один писатель себе не желает. Таких «читателей» мы все опасаемся. Ибо настоящее чтение происходит совсем иначе и имеет совсем иной смысл... Как возникло, как созрело написанное? Кто-то жил, любил, страдал и наслаждался; наблюдал, думал, желал — надеялся и отчаивался. И захотелось ему поведать нам о чем-то таком, что для всех нас важно, что нам необходимо духовно увидеть, прочувствовать, продумать и усвоить. Значит — что-то значительное о чем-то важном и драгоценном. И вот он начинал отыскивать верные образы, ясно-глубокие мысли и точные слова. Это было не легко, удавалось не всегда и не сразу. Ответственный писатель вынашивает свою книгу долго; годами, иногда — всю жизнь; не расстается с нею ни днем, ни ночью; отдает ей свои лучшие силы, свои вдохновенные часы; «болеет» ее темою и «исцеляется» писанием. Ищет сразу и правды, и красоты, и «точности»2 (по слову Пушкина), и верного стиля, и верного ритма, и все для того, чтобы рассказать, не искажая, видение своего сердца... И, наконец, произведение готово. Последний просмотр строгим, зорким глазом; последние исправления — и книга отрывается, и уходит к читателю, неизвестному, далекому, может быть, — легковесно-капризному, может быть, — враждебно-придирчивому... Уходит — без него, без автора. Он выключает себя и оставляет читателя со своею книгою «наедине». И вот мы, читатели, беремся за эту книгу. Перед нами накопление чувств, постижений, идей, образов, волевых разрядов, указаний, призывов, доказательств, целое здание духа, которое дается нам прикровенно, как бы при помощи шифра. Оно скрыто за этими черными мертвыми крючочками, за этими общеизвестными, поблекшими словами, за этими общедоступными образами, за этими отвлеченными понятиями. Жизнь, яркость, силу, смысл, дух — должен из-за них добыть сам читатель. Он должен воссоздать в себе созданное автором; и если он не умеет, не хочет и не сделает этого, то за него не сделает этого никто: всуе будет его «чтение» и книга пройдет мимо него. Обычно думают, что чтение доступно всякому грамотному... Но, к сожалению, это совсем не так. Почему? Потому, что настоящий читатель отдает книге свое свободное внимание, все свои душевные способности и свое умение вызывать в себе ту верную духовную установку, которая необходима для понимания этой книги. Настоящее чтение не сводится к бегству напечатанных слов через сознание; оно требует сосредоточенного внимания и твердого желания верно услышать голос автора. Одного рассудка и пустого воображения для чтения недостаточно. Надо чувствовать сердцем и созерцать из сердца. Надо пережить страсть — страстным чувством; надо переживать драму и трагедию живою волею; в нежном лирическом стихотворении надо внять всем вздохам, встрепетать своею нежностью, взглянуть во все глуби и дали, а великая идея может потребовать не более и не менее как всего человека. Это означает, что читатель призван верно воспроизвести в себе душевный и духовный акт писателя, зажить этим актом и доверчиво отдаться ему. Только при этом условии состоится желанная встреча между обоими и читателю откроется то важное и значительное, чем болел и над чем трудился писатель. Истинное чтение есть своего рода художественное ясновидение, которое призвано и способно верно и полно воспроизвести духовные видения другого человека, жить в них, наслаждаться ими и обогащаться ими. Искусство чтения побеждает одиночество, разлуку, даль и эпоху. Это есть сила духа — оживлять буквы, раскрывать перспективу образов и смысла за словами, заполнять внутренние «пространства» души, созерцать нематериальное, отождествляться с незнаемыми или даже умершими людьми и вместе с автором художественно и мыслительно постигать сущность богозданного мира. Читать — значит искать и находить: ибо читатель как бы отыскивает скрытый писателем духовный клад, желая найти его во всей его полноте и присвоить его себе. Это есть творческий процесс, ибо воспроизводить — значит творить. Это есть борьба за духовную встречу; это есть свободное единение с тем, кто впервые приобрел и закопал искомый клад. И тому, кто никогда этого не добивался и не переживал, всегда будет казаться, что от него требуют «невозможного». Искусство чтения надо приобретать и вырабатывать в себе. Чтение должно быть углублено; оно должно стать творческим и созерцательным. И только тогда нам всем откроется его духовная ценность и его душеобразующая сила. Тогда мы поймем, что следует читать и чего читать не стоит, ибо есть чтение, углубляющее душу человека и строящее его характер, а есть чтение разлагающее и обессиливающее. По чтению можно узнавать и определять человека. Ибо каждый из нас есть то, что он читает; и каждый человек есть то, как он читает; и все мы становимся незаметно тем, что мы вычитываем из прочтенного, — как бы букетом собранных нами в чтении цветов...
Что (то) случилось с моей памятью. Пош.....л я в первый класс. Дети два-три раза пр....чтут стихотворение - и запомнили. А я десять раз пр..... чту и (не) запоминаю . Но запомнил,что двойке мне кто (либо) из учителей почему-то (не) ставил. Другим ставил. а мне никто и никогда.
Раскрыть скобки, и вставляя пропущенные буквы.
Найдите простое предложение с неопределённым местоимением и произведите его синтаксический разбор
кабинета и показывалась невысокая фигура старого князя. Николай знал
что здесь наверняка пройдёт соня и он ждал её не чувствуя ни мороза ни
ветра.
__________дождь, _____________ветер, ________________уверенность, весомые доказательства, ________________оскорбление, _______________характер, _________________желание)