3) В радиопередаче,посвященной ледоколу "Арктика",звучит фраза:"Разрешите поблагодарить первых пионеров нашего экипажа... Что бы вы исправили в этом

свободы. (Цицерон).

« »

Иногда простодушная мудрость детских книжек ставит нас, уже взрослых людей, в тупик. В сказке великого Андерсена про Снежную королеву все события начинаются с того, что злой тролль создал зеркало, в котором реальный мир искажался самым уродливым образом. И вот когда ученики тролля, вдоволь нахохотавшись над поруганной землей, решили посмеяться над небом, то зеркало выпало из их рук и разбилось на мелкие кусочки, которые разлетелись по всему свету, сражая людей, будто разрывные пули. Сразу два осколка попали в Кая: один в сердце, другой в глаза, и душа мальчика превратилась в ледяную глыбу, излучающую холодное презрение к свету, теплу и красоте жизни.
Трогательная история о самоотверженной девочке, которая отправилась в царство Смерти и вызволила из ледяного саркофага похищенного друга, всегда оставляла в моей душе беспокойный вопрос! Почему будто бы хаотично летающие по свету шальные осколки попали именно в Кая и не задели Герду, хотя она находилась в зоне поражения? Это случайность? Почему бы выдумщику Андерсену не придумать иной, более героический вариант: девочку, отравленную коварным уколом колдовства, похитили темные силы, а ее друг, рыцарь без страха и упрека, отправился на ее поиски…
Умные книги обладают удивительной способностью: они разговаривают с вами всю жизнь. Каждую зиму в стране начинается не эпидемия, а пандемия гриппа. Закрываются школы и детские садики, врачи надевают марлевые повязки, в аптеках выстраивается очередь за лекарством. Но ведь невидимый вирус косит не всех подряд, а тех, у кого ослабленное здоровье, кто предрасположен к простудным болезням. Болеют многие, но далеко не все. Может, Андерсену хотелось сказать о том, что в нашем мире, будто болезнетворные бактерии, летают микроскопические частички зла, которые в первую очередь поражают нравственно слабых, тех, кто предрасположен к опасным инфекциям, у кого теплохладная душа очарована симметрией мертвого льда, почитаемой ими за истинную красоту.
Путешествие Герды – это путешествие в духовных пространствах, сошествие света в адскую бесконечность умирающей души, где среди непроглядной тьмы кучей камней лежат заиндевелые чувства. На эти холодные камни падают горячие слезы, и в безмолвии вечной ночи звучит слабое биение воскрешенного сердца. Мальчика оживила не слегка подогретая влага быстро устающей жалости – его воскресила живая вода искренней и глубокой любви. Помните момент, когда Герда узнает, что принцесса нашла себе жениха, и этот жених как будто бы ее Кай? Что почувствовала бы обычная девушка? Из темных щелей бесшумной гадюкой выползла бы ревность: как же так, я его любила, я всем ради него пожертвовала, а он… Но Герда только обрадовалась: значит, он жив, он счастлив, она его скоро увидит! Только такие, согретые любовью, слезы способны растопить лед, сковавший сердце.
Вот скажите, что здесь фантастического? Что придуманного, нереального в этой сказке? Разве не добром согревается наш мир? Разве не летают вокруг нас ядовитые осколки зла, которые язвят наши сердца? И разве есть что-то лучше и прекраснее живой жизни, на которой, будто согретые солнцем капли росы на лепестках розы, дрожат слезы самоотверженной любви?!

1)Выделение проблемы.
2) Комментирование проблемы.
3) Авторская позиция.
4) Согласие\не согласие с позицией автора.
Ребят спасайте, СРОЧНО!!

Зимой 1921 года я жил в Одессе... Я работал тогда секретарем в газете "Моряк". В ней вообще работало много молодых писателей, в том числе Катаев, Багрицкий, Бабель, Олеша и Ильф. Из старых опытных писателей часто заходил к нам в редакцию только Андрей Соболь - милый, всегда чем-нибудь взволнованный, неусидчивый человек. Однажды Соболь принес в "Моряк" свой рассказ, раздерганный, спутанный, хотя и интересный по теме и, безусловно, талантливый. Все прочли этот рассказ и смутились: печатать его в таком небрежном виде было нельзя. Предложить Соболю исправить его никто не решался. В этом отношении Соболь был неумолим - и не столько из-за авторского самолюбия (его-то как раз у Соболя почти не было), сколько из-за нервозности: он не мог возвращаться к написанным своим вещам и терял к ним интерес. Мы сидели и думали: что делать? Сидел с нами и наш корректор Благов, бывший директор самой распространенной в России газеты "Русское слово", правая рука знаменитого издателя Сытина... - Вот что, - сказал Благов. - Это талантливая вещь. Нельзя, чтобы она пропала... Дайте мне рукопись... Клянусь честью, я не изменю в ней ни слова. - А что же вы сделаете? - А вот увидите. Благов кончил работу над рукописью только к утру... Я прочел рассказ и онемел. Это была прозрачная, литая проза. Все стало выпуклым, ясным. От прежней скомканности и словесного разброда не осталось и тени... При этом действительно не было выброшено или прибавлено ни одного слова. - Это чудо! - воскликнул я. - Как вы это сделали? - Да я просто расставил правильно знаки препинания. Особенно тщательно я расставил точки. И абзацы. Это великая вещь, милый мой. Еще Пушкин говорил о знаках препинания. Они существуют, чтобы выделить мысль, привести слова в правильное соотношение и дать фразе легкость и правильное звучание. Знаки препинания - это как нотные знаки. Они твердо держат текст и не дают ему рассыпаться. ...После этого я окончательно убедился, с какой поразительной силой действует на читателя точка, поставленная в нужном месте и вовремя.

(1)Я живу в маленьком доме на дюнах. (2)Всё Рижское взморье в снегу. (З) Море уходит на сотни миль в чёрно-свинцовые дали. (4)Маленький дом стоит, как последний маяк, на краю туманной бездны. (5)3десь обрывается земля. (6) Там, к западу, за слоем мглы есть маленький рыбачий посёлок. (7)Обыкновенный рыбачий посёлок с сетями, сохнущими на ветру, с низкими домами и низким дымом из труб, с чёрными моторками, вытащенными на песок, и доверчивыми собаками с косматой шерстью. (8)В посёлке этом сотни лет живут латышские рыбаки. (9)Поколения сменяют друг друга. (10)Но так же, как и сотни лет назад, рыбаки уходят в море за салакой. (11) И так же. как и сотни лет назад, не все возвращаются обратно. (12)Особенно осенью, когда Балтика свирепеет от штормов и кипит холодной пеной. (13)Но, что бы ни случилось, сколько бы раз ни пришлось стаскивать шапки, когда люди узнавали о гибели своих же товарищей, всё равно надо и дальше делать своё дело - опасное и тяжёлое, завещанное дедами и отцами. (14)Уступать морю нельзя. (15)В море около посёлка лежит большой гранитный валун. (16)На нём ещё давно рыбаки высекли надпись: «В память всех, кто погиб и погибнет в море». (17)Эту надпись видно издалека. (18)Когда я узнал об этой надписи, она мне показалась печальной, как все эпитафии. (19)Но латышский писатель, рассказавший мне о ней, не согласился с этим и сказал: (20)- Наоборот. (21)Это очень мужественная надпись. (22)Она говорит, что люди никогда не сдадутся и, . несмотря ни на что, будут делать своё дело. (23 )Я бы поставил эту надпись эпиграфом к любой книге о человеческом труде и упорстве. (24)Для меня эта надпись звучит примерно так: «В память тех, кто одолевал и будет одолевать это море». (25)Я согласился с ним и подумал, что этот эпиграф подходил бы и для книги о писательском труде. (26)Писатели не могут ни на минуту сдаться перед невзгодами и отступить перед преградами. (27)Что бы ни случилось, они должны непрерывно делать своё дело, завещанное им предшественниками доверенное современниками. (28)Недаром Салтыков-Щедрин говорил, что если «хоть на минуту замолкнет литература, то это будет равносильно смерти народа». (29)Писательство - не ремесло и не занятие. (ЗО)Писательство- призвание. (31) Человека никогда не призывают к ремесленничеству. (32)Призывают его только к выполнению долга и трудной задачи. (ЗЗ)Что же понуждает писателя к его подчас мучительному, но прекрасному труду? (34)Прежде всего - зов собственного сердца. (35)Голос совести и вера будущее не позволяют подлинному писателю прожить на земле, как пустоцвет, и не передать людям с полной щедростью всего огромной разнообразия мыслей и чувств, наполняющих его самого. (З6)Писателем человек становится не только по зову сердца (37)Приходят годы возмужалости, и писатель явственно слышит, кроме призывного голоса собственного сердца, новый мощный зов - зов своего времени и своего народа, зов человечества. (38)По велению призвания, во имя своего внутреннего побуждения человек может совершать чудеса и выносить тягчайшие испытания.