Верно ли, что частицы не называют явлений действительности?

показать? Почувствуют ли то, что любило его сердце? И кто будет его читатель? От этого зависит так много... И прежде всего — состоится ли у него желанная, духовная встреча с теми далекими, но близкими, для которых он втайне писал свою книгу? Дело в том, что далеко не все читающие владеют искус­ством чтения: глаза бегают по буквам, «из букв вечно вы­ходит какое-нибудь слово» (Гоголь)', и всякое слово что-нибудь да «значит»; слова и их значения связываются друг с другом, и читатель представляет себе что-то — «подер­жанное», расплывчатое, иногда непонятное, иногда прият­но-мимолетное, что быстро уносится в позабытое прош­лое... И это называется «чтением». Механизм без духа. Без­ответственная забава. «Невинное» развлечение. А на самом деле — культура верхоглядства и поток пошлости. Такого «чтения» ни один писатель себе не желает. Та­ких «читателей» мы все опасаемся. Ибо настоящее чтение происходит совсем иначе и имеет совсем иной смысл... Как возникло, как созрело написанное? Кто-то жил, любил, страдал и наслаждался; наблюдал, думал, желал — надеялся и отчаивался. И захотелось ему поведать нам о чем-то таком, что для всех нас важно, что нам необходимо духовно увидеть, прочувствовать, проду­мать и усвоить. Значит — что-то значительное о чем-то важном и драгоценном. И вот он начинал отыскивать верные образы, ясно-глубокие мысли и точные слова. Это было не легко, удавалось не всегда и не сразу. Ответственный писа­тель вынашивает свою книгу долго; годами, иногда — всю жизнь; не расстается с нею ни днем, ни ночью; отдает ей свои лучшие силы, свои вдохновенные часы; «болеет» ее темою и «исцеляется» писанием. Ищет сразу и правды, и красоты, и «точности»2 (по слову Пушкина), и верного стиля, и верного ритма, и все для того, чтобы рассказать, не искажая, видение своего сердца... И, наконец, произведе­ние готово. Последний просмотр строгим, зорким глазом; последние исправления — и книга отрывается, и уходит к читателю, неизвестному, далекому, может быть, — легко­весно-капризному, может быть, — враждебно-придирчи­вому... Уходит — без него, без автора. Он выключает себя и оставляет читателя со своею книгою «наедине». И вот мы, читатели, беремся за эту книгу. Перед нами накопление чувств, постижений, идей, образов, волевых разрядов, указаний, призывов, доказательств, целое зда­ние духа, которое дается нам прикровенно, как бы при по­мощи шифра. Оно скрыто за этими черными мертвыми крючочками, за этими общеизвестными, поблекшими сло­вами, за этими общедоступными образами, за этими отвле­ченными понятиями. Жизнь, яркость, силу, смысл, дух — должен из-за них добыть сам читатель. Он должен воссоз­дать в себе созданное автором; и если он не умеет, не хочет и не сделает этого, то за него не сделает этого никто: всуе будет его «чтение» и книга пройдет мимо него. Обычно думают, что чтение доступно всякому грамотному... Но, к сожалению, это совсем не так. Почему? Потому, что настоящий читатель отдает книге свое сво­бодное внимание, все свои душевные способности и свое умение вызывать в себе ту верную духовную установку, которая необходима для понимания этой книги. Настоящее чтение не сводится к бегству напечатанных слов через со­знание; оно требует сосредоточенного внимания и твердого желания верно услышать голос автора. Одного рассудка и пустого воображения для чтения недостаточно. Надо чувствовать сердцем и созерцать из сердца. Надо пережить страсть — страстным чувством; надо переживать драму и трагедию живою волею; в нежном лирическом стихо­творении надо внять всем вздохам, встрепетать своею нежностью, взглянуть во все глуби и дали, а великая идея может потребовать не более и не менее как всего человека. Это означает, что читатель призван верно воспроизвес­ти в себе душевный и духовный акт писателя, зажить этим актом и доверчиво отдаться ему. Только при этом условии состоится желанная встреча между обоими и читателю откроется то важное и значительное, чем болел и над чем трудился писатель. Истинное чтение есть своего рода худо­жественное ясновидение, которое призвано и способно вер­но и полно воспроизвести духовные видения другого чело­века, жить в них, наслаждаться ими и обогащаться ими. Искусство чтения побеждает одиночество, разлуку, даль и эпоху. Это есть сила духа — оживлять буквы, рас­крывать перспективу образов и смысла за словами, запол­нять внутренние «пространства» души, созерцать немате­риальное, отождествляться с незнаемыми или даже умер­шими людьми и вместе с автором художественно и мыс­лительно постигать сущность богозданного мира. Читать — значит искать и находить: ибо читатель как бы отыскивает скрытый писателем духовный клад, желая найти его во всей его полноте и присвоить его себе. Это есть творческий процесс, ибо воспроизводить — значит тво­рить. Это есть борьба за духовную встречу; это есть свобод­ное единение с тем, кто впервые приобрел и закопал иско­мый клад. И тому, кто никогда этого не добивался и не переживал, всегда будет казаться, что от него требуют «невозможного». Искусство чтения надо приобретать и вырабатывать в себе. Чтение должно быть углублено; оно должно стать творческим и созерцательным. И только тогда нам всем от­кроется его духовная ценность и его душеобразующая си­ла. Тогда мы поймем, что следует читать и чего читать не стоит, ибо есть чтение, углубляющее душу человека и строящее его характер, а есть чтение разлагающее и обес­силивающее. По чтению можно узнавать и определять человека. Ибо каждый из нас есть то, что он читает; и каждый человек есть то, как он читает; и все мы становимся незаметно тем, что мы вычитываем из прочтенного, — как бы букетом соб­ранных нами в чтении цветов...

что какие-то лучи выходят из наших глаз, а, наоборот, потому, что свет от различных предметов попадает к нам в глаза и, воздействуя на сетчатку, приводит к появлению сигналов, поступающих в мозг, который и создаёт зрительные образы. (4)Вопрос об экспериментальном исследовании распространения света впервые поставил Галилей. (5)Самому Галилею, однако, так и не удалось убедиться, действительно ли световые лучи распространяются с высокой скоростью. (6)Впервые скорость света была измерена в 1676 году работавшим в Париже датским астрономом О. Рёмером, который наблюдал затмения ближайшего спутника Юпитера.

Укажите синоним слова ИССЛЕДОВАНИЕ (предложение 4).

суждение

утверждение

изучение

предположение

мое детство
,прошла юность.И сейчас в ауле многие меня так и называют-Шора.

Вы можете спросить,почему не успело прозвучать одно имя,как мне же дали новое.В этом заключен особый смысл.В старину многие матери в нашем ауле,кроме настоящего имени,давали детям второе.Иные,не зная происхождения такого обычая,считали,что вторыеимена-нечто вроде ласкового прозвища.На самом же деле этот древний обычай имел особое значение.Когда ногайцы были язычниками,они давали ребенку второе имя,чтобы сохранить,уберечь его от проклятий.Говоря иначе,настоящее имя просто-напростопрятали.Считалось,что елси имя часто произносить,то в человеке,носящем это имя,поселится злой дух.Поэтому ребенок ходил по земле под вторым именем,как будто другой человек.Странный вообще-то обычай.Тем не менее он утвердился он существовал не только в нашем народе,и другие охраняли таким способом детей от злого взгляда.

Второе имя мне дал отец.Он назвал меня Шора.Так звали легендарного ногайского батыра.Пусть сын вырастет джигитом,таким же славным,как батыр.

...<< Шора>> на древнем тюркском языке означает "охрана".Отец,зная это,думаю,еще пожелал:пусть его все время охроняет бог.

Мама к моему имени-Шора- прибавила ласкательное окончание "тай",что означает "жеребенок".И стал я таким образом не Шора,а Шоратай.

потому, что какие-то лучи выходят из наших глаз, а, наоборот, потому, что свет от различных предметов попадает к нам в глаза и, воздействуя на сетчатку, приводит к появлению сигналов, поступающих в мозг, который и создаёт зрительные образы. (4)Вопрос об экспериментальном исследовании распространения света впервые поставил Галилей. (5)Самому Галилею, однако, так и не удалось убедиться, действительно ли световые лучи распространяются с высокой скоростью. (6)Впервые скорость света была измерена в 1676 году работавшим в Париже датским астрономом О. Рёмером, который наблюдал затмения ближайшего спутника Юпитера.Укажите синоним слова ИССЛЕДОВАНИЕ (предложение 4).