Тропинка, деревья, полянка, следы- необходимо отделить основу от окончания

сложноподчиненное!

Предложение:

В отличие от академических словарей того времени, ориентированных на литератунрый язык, в ловарь Даля была включена лексика живой народной речи, собранная автором в разных районах России.

губы его дрожали и складывались улыбку а глаза.....??

ногах я попытался ухватиться за дерево которое по моим догадкам должно было находиться где-то справа от меня. 2.Не осталось никаких сомнений с солдатами что-то случилось но несмотря на это мост на территории врага должен быть взорван. 3. Еще была осень но солнце начало ходить значительно ниже и в полдень когда вышедшая рано утром группа туристов прошла уже около пятнадцати километров оно грело еле ощутимо так что всех потихоньку одолевал неприятный озноб. 4.Мы выходим в открытое море но если внимательно приглядеться то синие тени земли уже виднеются на горизонте. 5. Солнце давно уже взошло и хотя на небесах не было заметно даже маленького облачка но цвет их был довольно странным и неприятным грязно серым и светло-фиолетовым одновременно.

Мы живём среди овеществлённых человеческих мыслей, вступивших некогда в спор с забвением и одержавших победу.

Самыми ценными памятниками являются те, которые создавались не из тщеславия или чванства, не с целью возвыситься или унизить, - а просто так, в рабочем порядке, без заботы преодолеть забвение. Они-то, собственно говоря, и стали основой наших знаний, нашей культуры и, может быть, даже нашего существования.

Почти все имена людей, создавших эти памятники, исчезли. Но овеществлённая мысль их осталась навсегда. Мы знаем, кто придумал паровоз, но не знаем, кто придумал колесо, без которого этот паровоз не поехал бы.

Овеществлённые мысли ждут нас, когда мы ещё не появились на свет, и сопровождают нас всю жизнь. Но всех нетерпеливее нас ждут книги.

Вещи не требуют собеседника. В вещах есть что-то безразличное, может быть, даже высокомерное. Они созданы для того, чтобы служить, и они служат – не бойко, не лениво, а в пределах своего назначения. Они появляются на свет без радости и исчезают без печали. Они живы, пока живут, и живут, пока служат. Книги без собеседника мертвы. Они могут молчать многие годы. Но когда приходит собеседник – они оживают. У них особая судьба. В отличие от вещей они умеют печалиться и радоваться, потому что кроме ума и догадливости в них ещё вложены страсти.

Ещё нас не было на свете, а в книгах уже жили страсти, те самые, которые охватили нас, когда мы появились на свет. Мы размышляли о своём бытии, а в книгах уже давно были проложены тропы наших размышлений. Мы изобретали велосипеды, а в книгах томилось указание на то, что велосипед в данной области уже изобретён.

Книги ждут собеседника. И в отличие от вещей им вовсе не всё равно, кто к ним явится в этом качестве. Потому что они бывают скрытны и болтливы, лукавы и простодушны, застенчивы и велеречивы. Люди одинаково пользуются вещами. Для того чтобы напиться, каждый открывает кран в одну и ту же сторону. Но каждый обращается с книгой по-своему. Один читает в ней то, что написано, другой не, что написано, а то, что хочет прочесть, третий не видит написанного потом, что не желает видеть. Вещи живут во времени. Время живёт в книгах.

Время умещается в них на бесконечно малых пространствах, размеренное, исчисленное, предопределённое. Время мудрее вещей. Книги мудрее времени. Потому что, время, попавшее в книгу, застывает в ней таким, каким оно было на самом деле.

Книги мудрее времени. Они оставляют в себе время, которое ушло. В них мы находим опавшие листья, которые никогда не истлеют, и свежие цветы, которые никогда не увянут.

Время покорно книгам. Потому что в них встречаются те, кто не совпал во времени. В них встретится тот, кто ещё не родился, с тем, кто ушёл навсегда. Встретятся, чтобы найти друг друга для беседы…

Годы наплывают на нас, и мы уходим в них, оставляя за собой дела и книги. Истины и заблуждения остаются на страницах ждать собеседника, который придёт отделить плевелы от зёрен.

ЗАДАНИЯ:
1. прочитайте внимательно текст,напишите сочинение-отзыв,ориентируясь на следующие вопросы:
- какой проблеме посвящён текст?
- какова позиция автора ? какие художественные средства иллюстрируют его позицию? почему герой-рассказчик посчитал,что "тропа была безнадёжно испорчена"? почему он "об это тропе много раз пытался написать стихотворение, но так и не сумел написать"?
2. что такое сравнение? как может выражаться сравнение в литературном произведении? приведите 1-2 примера из текста, объясните их смысл.
3.какие,кроме этого,роизведения этого автора вам знакомы?(1-2 произведения).
4.какие произведения на эту же тему вы читали?(автор+название,1-2 произведения).
ТЕКСТ:
В тайге у меня была тропа чудесная. Сам я ее проложил летом, когда запасал дрова на зиму. Сушняка вокруг избы было много – конусообразные лиственницы, серые, как из папье-маше, были натыканы в болоте, будто колья. Избушка стояла на пригорке, окруженная стланиковыми кустами с зелеными хвойными кисточками – к осени набухшие орехами шишки тянули ветви к земле. Сквозь эти стланиковые заросли и проходила к болоту тропа, а болото когда-то не было болотом – на нем рос лес, а потом корни деревьев сгнили от воды, и деревья умерли – давно, давно. Живой лес отошел в сторону по подножью горы к ручью. Дорога, по которой ходили автомашины и люди, легла с другой стороны пригорка, повыше по горному склону.
Первые дни мне было жаль топтать жирные красные ландыши, ирисы, похожие на лиловых огромных бабочек и лепестками, и их узором, огромные толстые синие подснежники неприятно похрустывали под ногой. У цветов, как и у всех цветов Крайнего Севера, запаха не было; когда-то я ловил себя на автоматизме движения – сорвешь букет и поднимаешь его к ноздрям. Но потом я отучился. Утром я рассматривал, что случилось за ночь на моей тропе – вот распрямился ландыш, раздавленный моим сапогом вчера, подался в сторону, но все же ожил. А другой ландыш раздавлен уже навсегда и лежит, как рухнувший телеграфный столб с фарфоровыми изоляторами, и разорванные паутинки с него свисают, как сбитые провода.
А потом тропа вытопталась, и я перестал замечать, что поперек моего пути ложились ветви стланика, те, которые хлестали мне лицо, я обломал и перестал замечать надломы. По сторонам тропки стояли молодые лиственницы лет по ста – они при мне зеленели, при мне осыпали мелкую хвою на тропку. Тропа с каждым днем все темнела и в конце концов стала обыкновенной темно-серой горной тропой. Никто, кроме меня, по ней не ходил. Прыгали на нее синие белки, да следы египетской клинописи куропаток видал я на ней много раз, и треугольный заячий след встречался, но ведь птица и зверь не в счет.
Я по этой собственной тропе ходил почти три года. На ней хорошо писались стихи. Бывало, вернешься из поездки, соберешься на тропу и непременно какую-нибудь строфу выходишь на этой тропе. Я привык к тропе, стал бывать на ней, как в лесном рабочем кабинете. Помню, как в предзимнюю пору холодом, льдом уже схватывало грязь на тропе, и грязь будто засахаривалась, как варенье. И двумя осенями перед снегом я приходил на эту тропу – оставить глубокий след, чтобы на моих глазах затвердел он на всю зиму. И весной, когда снег стаял, я видел мои прошлогодние метки, ступал в старые следы, и стихи писались снова легко. Зимой, конечно, этот кабинет мой пустовал: мороз не дает думать, писать можно только в тепле. А летом я знал все наперечет, все было гораздо пестрей, чем зимой, на этой волшебной тропе – стланик, и лиственницы, и кусты шиповника неизменно приводили какое-нибудь стихотворение, и если не вспоминались чужие стихи подходящего настроения, то бормотались свои, которые я, вернувшись в избу, записывал.
А на третье лето по моей тропе прошел человек. Меня в то время не было дома, я не знаю, был ли это какой-нибудь странствующий геолог, или пеший горный почтальон, или охотник – человек оставил следы тяжелых сапог. С той поры на этой тропе стихи не писались. Чужой след был оставлен весной, и за все лето я не написал на этой тропе ни строчки. А к зиме меня перевели в другое место, да я и не жалел – тропа была безнадежно испорчена.
Вот об этой тропе много раз пытался я написать стихотворение, но так и не сумел написать.

Каждый человек обязан (я подчёркиваю – обязан) заботиться о своём интеллектуальном развитии. Это его обязанность перед обществом, в котором он живёт, и перед самим собой.Основной (но, разумеется, не единственный) способ своего интеллектуального развития – чтение.Чтение не должно быть случайным. Это огромный расход времени, а время – величайшая ценность, которую нельзя тратить на пустяки. Читать следует по программе, разумеется, не следуя ей жёстко, отходя от неё там, где появляются дополнительные для читателя интересы. Однако при всех отступлениях от первоначальной программы необходимо составить для себя новую, учитывающую появившиеся новые интересы.Чтение, для того, чтобы оно было эффективным, должно интересовать читающего. Интерес к чтению вообще или по определённым отраслям культуры необходимо развивать в себе. Интерес может быть в значительной мере результатом самовоспитания.Составлять для себя программы чтения не так уж просто, и это нужно делать, советуясь со знающими людьми, с существующими справочными пособиями разного типа.Опасность чтения – это развитие (сознательное или бессознательное) в себе склонности к «диагональному» просмотру текстов или к различному виду скоростным методам чтения.«Скоростное чтение» создаёт видимость знаний. Его можно допускать лишь в некоторых видах профессий, остерегаясь созданию в себе привычки к скоростному чтению, - оно ведёт к заболеванию внимания.Замечали ли вы, какое большое впечатление производят те произведения литературы, которые читаются в спокойной, неторопливой и несуетливой обстановке, например, на отдыхе или при какой-нибудь не очень сложной и не отвлекающей внимания болезни?Литература даёт нам колоссальный, обширнейший и глубочайший опыт жизни. Она делает человека интеллигентным, развивает в нём не только чувство красоты, но и понимание – понимание жизни, всех её сложностей, служит проводником в другие эпохи и к другим народам, раскрывает перед вами сердца людей. Одним словом, делает вас мудрыми. Но всё это делается только тогда, когда вы читаете, вникая во все мелочи. Ибо самое главное иногда кроется именно в мелочах. А такое чтение возможно только тогда, когда вы читаете с удовольствием, не потому, что то или иное произведение надо прочесть (по школьной ли программе или по велению моды и тщеславия), а потому, что оно вам нравится – вы почувствовали, что автору есть что сказать, есть чем с вами поделиться и он умеет это сделать. Если первый раз прочли произведение невнимательно – читайте ещё раз, в третий раз. У человека должны быть любимые произведения, к которым он обращается неоднократно, которые знает в деталях, о которых может напомнить в подходящей обстановке окружающим и этим то поднять настроение, то разрядить обстановку (когда накапливается раздражение друг против друга), то посмешить, то просто выразить своё отношение к происшедшему с вами или с кем-то другим. «Бескорыстному» чтению научил меня в школе мой учитель литературы. Я учился в годы, когда учителя часто вынуждены были отсутствовать на уроках – то рыли окопы под Ленинградом, то должны были помочь какой-то фабрике, то просто болели. Леонид Владимирович (так звали моего учителя литературы) часто приходил в класс, когда другой учитель отсутствовал, непринуждённо садился на учительский столик и, вынимая из портфеля книжки, предлагал нам что0нибудь почитать. Мы уже знали, как он умел прочесть, как он умел объяснить прочитанное, посмеяться вместе с нами, восхититься чем-то, удивиться искусству писателя и радоваться предстоящему. Так мы прослушали многие места из «Войны и мира», «Капитанской дочки», несколько рассказов Мопассана, былину о Соловье Будимировиче, другую былину о Добрыне Никитиче, повесть о Горе-Злосчастии, басни Крылова, оды Державина и многое, многое другое. Я до сих пор люблю то, что слушал тогда в детстве. А дома отец и мать любили читать вечерами. Читали для себя, а некоторые понравившиеся места читали и для нас. Читали Лескова, Мамина-Сибиряка, исторические романы – всё, что нравилось им и что постепенно начинало нравиться и нам.«Незаинтересованное», но интересное чтение – вот что заставляет любить литературу и что расширяет кругозор человека.Умейте читать не только для школьных ответов и не только потому, что ту или иную вещь читают все – она модная. Умейте читать с интересом и не торопясь.