Найди в предложения с одним и двумя главными членами Подчеркни Главные члены предложения

Всяких переходов такого рода описано было множество — связанных и с половым созреванием, и с переменой социального статуса, и с вступлением в избранное сообщество воинов, колдунов или шаманов, но он все искал такого, когда от дикости и хамства юноша одномоментно входил в культурное состояние, в нравственную взрослую жизнь.

показать? Почувствуют ли то, что любило его сердце? И кто будет его читатель? От этого зависит так много... И прежде всего — состоится ли у него желанная, духовная встреча с теми далекими, но близкими, для которых он втайне писал свою книгу? Дело в том, что далеко не все читающие владеют искус­ством чтения: глаза бегают по буквам, «из букв вечно вы­ходит какое-нибудь слово» (Гоголь)', и всякое слово что-нибудь да «значит»; слова и их значения связываются друг с другом, и читатель представляет себе что-то — «подер­жанное», расплывчатое, иногда непонятное, иногда прият­но-мимолетное, что быстро уносится в позабытое прош­лое... И это называется «чтением». Механизм без духа. Без­ответственная забава. «Невинное» развлечение. А на самом деле — культура верхоглядства и поток пошлости. Такого «чтения» ни один писатель себе не желает. Та­ких «читателей» мы все опасаемся. Ибо настоящее чтение происходит совсем иначе и имеет совсем иной смысл... Как возникло, как созрело написанное? Кто-то жил, любил, страдал и наслаждался; наблюдал, думал, желал — надеялся и отчаивался. И захотелось ему поведать нам о чем-то таком, что для всех нас важно, что нам необходимо духовно увидеть, прочувствовать, проду­мать и усвоить. Значит — что-то значительное о чем-то важном и драгоценном. И вот он начинал отыскивать верные образы, ясно-глубокие мысли и точные слова. Это было не легко, удавалось не всегда и не сразу. Ответственный писа­тель вынашивает свою книгу долго; годами, иногда — всю жизнь; не расстается с нею ни днем, ни ночью; отдает ей свои лучшие силы, свои вдохновенные часы; «болеет» ее темою и «исцеляется» писанием. Ищет сразу и правды, и красоты, и «точности»2 (по слову Пушкина), и верного стиля, и верного ритма, и все для того, чтобы рассказать, не искажая, видение своего сердца... И, наконец, произведе­ние готово. Последний просмотр строгим, зорким глазом; последние исправления — и книга отрывается, и уходит к читателю, неизвестному, далекому, может быть, — легко­весно-капризному, может быть, — враждебно-придирчи­вому... Уходит — без него, без автора. Он выключает себя и оставляет читателя со своею книгою «наедине». И вот мы, читатели, беремся за эту книгу. Перед нами накопление чувств, постижений, идей, образов, волевых разрядов, указаний, призывов, доказательств, целое зда­ние духа, которое дается нам прикровенно, как бы при по­мощи шифра. Оно скрыто за этими черными мертвыми крючочками, за этими общеизвестными, поблекшими сло­вами, за этими общедоступными образами, за этими отвле­ченными понятиями. Жизнь, яркость, силу, смысл, дух — должен из-за них добыть сам читатель. Он должен воссоз­дать в себе созданное автором; и если он не умеет, не хочет и не сделает этого, то за него не сделает этого никто: всуе будет его «чтение» и книга пройдет мимо него. Обычно думают, что чтение доступно всякому грамотному... Но, к сожалению, это совсем не так. Почему? Потому, что настоящий читатель отдает книге свое сво­бодное внимание, все свои душевные способности и свое умение вызывать в себе ту верную духовную установку, которая необходима для понимания этой книги. Настоящее чтение не сводится к бегству напечатанных слов через со­знание; оно требует сосредоточенного внимания и твердого желания верно услышать голос автора. Одного рассудка и пустого воображения для чтения недостаточно. Надо чувствовать сердцем и созерцать из сердца. Надо пережить страсть — страстным чувством; надо переживать драму и трагедию живою волею; в нежном лирическом стихо­творении надо внять всем вздохам, встрепетать своею нежностью, взглянуть во все глуби и дали, а великая идея может потребовать не более и не менее как всего человека. Это означает, что читатель призван верно воспроизвес­ти в себе душевный и духовный акт писателя, зажить этим актом и доверчиво отдаться ему. Только при этом условии состоится желанная встреча между обоими и читателю откроется то важное и значительное, чем болел и над чем трудился писатель. Истинное чтение есть своего рода худо­жественное ясновидение, которое призвано и способно вер­но и полно воспроизвести духовные видения другого чело­века, жить в них, наслаждаться ими и обогащаться ими. Искусство чтения побеждает одиночество, разлуку, даль и эпоху. Это есть сила духа — оживлять буквы, рас­крывать перспективу образов и смысла за словами, запол­нять внутренние «пространства» души, созерцать немате­риальное, отождествляться с незнаемыми или даже умер­шими людьми и вместе с автором художественно и мыс­лительно постигать сущность богозданного мира. Читать — значит искать и находить: ибо читатель как бы отыскивает скрытый писателем духовный клад, желая найти его во всей его полноте и присвоить его себе. Это есть творческий процесс, ибо воспроизводить — значит тво­рить. Это есть борьба за духовную встречу; это есть свобод­ное единение с тем, кто впервые приобрел и закопал иско­мый клад. И тому, кто никогда этого не добивался и не переживал, всегда будет казаться, что от него требуют «невозможного». Искусство чтения надо приобретать и вырабатывать в себе. Чтение должно быть углублено; оно должно стать творческим и созерцательным. И только тогда нам всем от­кроется его духовная ценность и его душеобразующая си­ла. Тогда мы поймем, что следует читать и чего читать не стоит, ибо есть чтение, углубляющее душу человека и строящее его характер, а есть чтение разлагающее и обес­силивающее. По чтению можно узнавать и определять человека. Ибо каждый из нас есть то, что он читает; и каждый человек есть то, как он читает; и все мы становимся незаметно тем, что мы вычитываем из прочтенного, — как бы букетом соб­ранных нами в чтении цветов...

отдаться впечатлениям, подышать чистым воздухом с его ароматом весны или осени, цветов или трав. (2) Парк окружает нас со всех сторон. (3) Вы и парк обращены друг к другу: парк открывает вам все новые и новые виду – поляны, аллеи, перспективы. (4) И вы, гуляя, только облегчаете парку показ самого себя. (5) Вас окружает тишина. (6) И в тишине с особой остротой возникает шум весенней листвы вдали, или шуршание опавших листьев под ногами, или слышится пение птиц, или легкий треск сучка вблизи; какие-то звуки настигают вас издали и создают особое ощущение пространства и простора.

2.

Найдите сложное предложение, в состав которого входит односоставное безличное.

(1) И меня всегда поражало, что в нашей шумной, буйной деревне, в которой было много крайностей, много всякого народа пестрого, стоял дом, где всегда чистота, обстоятельность, всегда опрятны были ребятишки, никогда мать с отцом или дед с бабкой не ругались… (2) Думаю, что большая культура заключается в естественности поведения в любых обстоятельствах.

3.

Найдите простое односоставное назывное предложение.

(1) Термин “милосердие” для большинства старомодный, непопулярный сегодня, даже как будто отвергнутый нашей жизнью.

(2) Нечто свойственное лишь прежним временам.

(3) “Сестра милосердия”, “брат милосердия” – даже словарь их дает как “устар.”, то есть устаревшие понятия.

(4) Слова стареют не случайно.

(5) Милосердие.

(6) Что оно – не модно.

(7) Не нужно?

(8) Изъять милосердие – значит лишить человека одного из важнейших проявлений нравственности.

(1) Человек всегда должен думать о самом важном для себя и для других сбрасывая с себя пустые заботы.
(2) Прозрачных облаков спокойное движенье то бледным золотом то мягкой синей тенью окрашивает даль
(3) Осень наступила высохли цветы и глядят уныло голые кусты
(4) Всю ночь мы лежали у костра дремали и слушали шум моря
2. Найдите сложное предложение
(1) Нам любо упрямых в исканьях и споре людей узнать по широким делам
(2) Рванул ветер взвихривая песок остро жалящий в лицо
(3) Еще десять шагов и я увидел толсту сухую сосну
(4) У него выступил пот и обильно потек по лбу
3. В каком примере части сложносочинительного предложения связывает противительный саюз
(1) Тяжело складывать слова, да еще волнение мешало говорить
(2) Послали его с донисением, да время очень тревожное
(3) Отец пожелал мне доброго пути, а дочь даже не взлянула в мою сторону
4.В каком предложении запятая перед и не ставится?
(1) Дышать стало гораздо легче и голоса под липами теперь звучали мягче.
(2) Цвела черёмуха и было холодно
(3) Свистящим шепотом перекликнулись между собой столетние сосны и сухой иней с мягким шелестом полился с потревоженных ветвей
(4) Вечерем похолодало и пошел снег
5. В каком предложении запятая перед и не ставится?
(1) Много веков сушили эту землю ветры-суховеи и палило солнце пока она не стала такой крепкой будто схвачена цементом
(2) Все лица пахмурилось и в тишине слышалось сердитое покашливание Кутузова
(3) И калина не растет меж ними и трава не зеленеет
(4) Прошел короткий ливень и на улицах запахло горькой сладостью каких-то цветов

БЕЙРОВО,ВОЛИГА,ГАЙПОПУ,ВЕЙЛОСО,РЕЦСКВО,УССТРА,ЛИНФИ.