4328 8567 3124 54?9

Никакое(Р.п,П.п)
Ничьи(Р.п,Т.п,П.п)
Нисколько(П.п)
Никакие(Д.п,П.п)
Ничьё(Д.п,П.п)
Заранее спасибо)

ребята.(З)— Здрасте!(4)Баба Настасья спросила:(5)— Чего надо-то?(6)Стоявший впереди других скуластый парнишка тут же отозвался:(7)— Реликвии войны есть? (8)Мы собираем музей Великой Отечественной войны, у вас, может быть, фотографии, награды есть?(9)— Есть у меня письмо с фронта, от мужа моего, Петра Васильевича, — сказала она неуверенно, наугад. — (10)Годится?(11)Письмо было коротким и простым. (12)Вот что писал муж бабьи Настасьи с фронта:(13)»Здравствуй, жена моя Настасья! (14)С приветом к тебе твой муж Петр. (15)Живу я неплохо.(16)Курево выдают своевременно. (1 7)Но вместо махорки — табак безвкусный. (18) Я второпях потерял запасную пару портянок. (19)Повесил сушить, а по тревоге снялись — забыл сунуть в вещмешок.(20)Мы сейчас больше копаем, чем стреляем. (21)Копаешь, а от окопа пашней пахнет. (22)И от этого родного запаха щемит сердце. (23)А сколько еще провоюем, не знаю.(24)Кланяйся дедусе Ивану, всем родным и соседям.(25)С фронтовым приветом, твой муж Петр».(26)Когда кончили чтение письма, конопатенькая девчушка покачала головой:(27)— Нет, это не реликвия. (28)Все про табак, про портянки. (29)А клятвы нет.(30)— Какой клятвы? — глухо спросила баба Настасья.(31)— «Умрем, но не отступим!» -- как по-писаному сказал старший.(32)Баба Настасья изумленно посмотрела на ребят.(33)— Не хотел он умирать, — сказала она.(34)— Поэтому и не реликвия, — тихо сказала конопатенькая.(35)Ребята ушли, и в доме стало подчеркнуто тихо. (36)А баба Настасья медленно вернулась к столу, тяжело села на лавку. (37)Перед ней лежало письмо, которое она перечитывала несчетное количество раз и которое знала наизусть.(38)Когда много лет назад письмо пришло с фронта, все бабы завидовали ей. (39)Потому что никто давно не получал писем, которые бы согревали душу.(40)На фронте была своя война, а в деревне — своя: надрывались бабьи, когда вместо лошади впрягались в плуг. (41)Такая это была пахота, что в конце полосы в глазах становилось темно, и тяжелая кровь начинала звенеть в ушах, и падали бабы на землю, как солдаты под огнем.(42)И вот тогда они требовали от Настасьи:(43)— Читай письмо!(44)Настасья— в который раз! — начинала читать:(45)— «3дравствуй, жена моя Настасья!..»(46)И бабам чудилось, что в письме написано: «Здравствуй, жена моя Нюша!» или: «Здравствуй, жена моя Ольга!» (47)Это их мужья здороваются с ними. (48)Это их мужья были живы и здоровы. (49)И это их мужьям не нравился табак, их мужьям не повезло с портянками: снимались по тревоге, забыли сунуть в вещмешок. (50)Настасьино письмо грело серолицых, осунувшихся подруг, прибавляло им сил. (51)И, снова впрягаясь в плуг, они говорили:(52)— У них окоп пахнет пашней, а у нас пашня пахнет окопом.(53)Письмо как бы стало общим, принадлежало всей деревне...(54)И так продолжалось долго. (55)Из других деревень приходили почитать Настасьино письмо. (56)А мужа Петра Васильевича уже не было в живых...(57)Сейчас это письмо лежало на столе перед бабой Настасьей, словно только что пришло от мужа. (58)А раз пришло письмо — значит, он жив.(59)И пишет он, живой, про обычные житейские вещи: плохой табак и про забытые впопыхах портянки...(60)А ребятишкам невдомек, что стояли твердо и погибали в бою и те, кто не писал: «Умрем, но не отступим!»(61)Баба Настасья вздохнула.(62)Тут хлопнула калитка, послышались голоса, и баба Настасья увидела три приближающиеся фигурки: это ребята возвращались за письмом солдата.(По Ю. Яковлеву)
где здесь фразилогизм

(1)Вновь нас несет желтая, пьяная вода Поныша. (2)Вновь летят мимо затопленные ельники. (3)Низкие облака нестройно тащатся над тайгой. (4)Длинные промоины огненно-синего неба ползут вдали. (5)На дальних высоких увалах, куда падает солнечный свет, лес зажигается ярким, мощным малахитом. (6)На склонах горных отрогов издалека белеют затонувшие в лесах утесы. (7)Приземистые, крепко сбитые каменные глыбы изредка выламываются из чащи к реке, как звери на водопой. (8)Вода несет нас, бегут мимо берега, и линия, разделяющая небо и землю, то нервно дрожит на остриях елей, то полого вздымается и опускается мягкими волнами гор, словно спокойное дыхание земли.
(9)Под вечер у берегов начинают встречаться поваленные ледоходом деревья. (10)Я тревожусь: такие «расчёски», упавшие поперек реки, могут запросто продрать гондолы нашего катамарана. (11)Впереди я вижу длинную сосну, треугольной аркой перекинувшуюся над потоком. (12)Достаточно порыва ветра, чтобы сосна рухнула вниз и перегородила дорогу, как шлагбаум. (13)Я встаю на катамаране во весь рост и гляжу вперед. (14)Я вижу одну, две, три, еще сколько-то елей, рухнувших в воду. (15)Дело худо. (16)Мы проплываем под сосной, как под балкой ворот. (17)Ворота эти ведут в царство валежника.
(18)Катамаран обходит одну «расчёску», потом, чиркнув бортом, другую. (19)Борман командует толково, без нервов. (20)Но третью «расчёску» мы зацепляем кормой. (21)Градусов сражается с еловыми лапами и вырывается из них красный, лохматый, весь исцарапанный.
– (22) Бивень! – орёт он на Бормана. – (23)Соображай, куда командуешь!
(24)И тотчас нас волочит на другую ёлку.
– (25)Падайте лицом вниз и вперёд! — кричу я.
(26)Экипаж падает лицом вниз. (27)Мы влетаем под ёлку. (28)Сучья скребут по затылкам, по спинам, рвут тент, прикрывающий наше барахло. (29)За шиворот сыплется сухая хвоя, древесная труха. (30)Поныш свирепо выволакивает нас по другую сторону ствола.
– (31)Ата-ас! – вдруг истошно вопит Чебыкин.
(32)Мы налетаем бортом теперь уже на берёзовую «расчёску».
– (33)Упирайтесь в неё вёслами! – ору я.
(34)Сила течения, кажется, так велика, что вёсла едва не вышибает из рук. (35)Круша бортом сучья, мы, к ужасу, врубаемся в крону, а я вцепляюсь в раму и ногами принимаю удар ствола. (36)Я изо всех сил отжимаюсь от него, чтобы нас не проволокло под «расчёской». (37)Она лежит слишком низко и попросту сгребёт нас всех в воду, как ножом бульдозера. (38)Поныш от нашего сопротивления словно приходит в бешенство. (39)Целый вал вмиг вырастает, бурля, вдоль левого борта. (40)Левая гондола всплывает на нём. (41)Мы кренимся на правую сторону, и вал всё же вдавливает нас под берёзу.
– (42)Тютин, Маша, живо на левый борт! – командую я. – (43)Всем надеть спасжилеты! (44)Овечкин, руби сучья снизу!
(45)Серой тенью мимо меня пролетает по стволу Овечкин с топором. (46)Он седлает ствол и начинает яростно рубить его перед собою.
– (47)Овчин, назад!.. – надрываюсь я.
(48)Овечкин молчит. (490Лицо его побелело. (50)На лбу по-мужицки вздулись вены. (51)Топор носится вверх и вниз. (52)Щепки клюют меня.
(53)Оглушительный треск, хруст, плеск – это отсечённый ствол, обнимая катамаран всеми ветвями, рушится в воду. (54)Фонтан брызг окатывает нас. (55) Освободившись, катамаран резко идёт вперёд. (56)Когда через мгновение я прихожу в себя, вижу Овечкина, сидящего верхом на обрубленном стволе, который остаётся позади. (57)А ещё через мгновение Овечкин, как летучая мышь, прыгает на уходящий катамаран и падает грудью на корму. (58)Мы с Градусовым выволакиваем его из воды. (59)Поныш несет нас дальше, свободных и очумелых.
(61)Маша смотрит на Овечкина потемневшими, серьёзными глазами.
– (62)Он ведь спас нас!.. – потрясённо говорит Люська.
(По А. Иванову)