(Подскажите тему сочинения. Может быть это равнодушие?) text:

2-3 примера): Громоздкий, бессмысленно, уникально, смутиться, напрасный. 3. Укажите морфемный состав слов: Безвредный, выпрыгнули, победоносный, навьючить, накрепко. 4. Просклоняйте: Кое-кто, 12.495. 5. Определите число существительных ( единственное, множественное, только единственное, только множественное ): Запад, живопись, ребёнок, люди, консервы, ворота, степени, детство, овраг. 6. Раскройте скобки, выберите нужную форму: 1. На личном (счету, счёте) многих работников значительное перевыполнение плана. 2. Самолёт совершил посадку в (аэропорту, аэропорте) 3. На комбинате построено отделение объёмной закалки (рельсов, рельс). 4. База отгрузила магазину четыре тонны (помидор, помидоров). 5. Больнице было передано двести комплектов одеял, наволочек и (простынь, простыней) 7. Просклоняйте существительные в единственном и множественном числах. Во всех формах расставьте ударение: Штраф, язык, штемпель, скорость. 8. От данных прилагательных полной формы образуйте краткую форму мужского, женского, среднего родов и форму множественного числа. Во всех формах расставьте ударение: Хороший, грушевый, плохой, светлый. 9. От данных существительных множественного числа образуйте форму родительного падежа. Выделите окончания. Шалуньи, амперы, рельсы, зелья, кельи, подмастерья.

Ох, чувствую выйдет мне боком эта афера… Ворд пишет, что два глагола рядом надо отделить запятой, а я в сомнениях.

I. Будь щедрым и бескорыстным. Скупость обедняет человека, превращает его в эгоиста и приобретателя. Вещи существуют для того, чтобы служить человеку, а не порабощать его. Вещи и блага – воплощение труда, поэтому по отношению к вещам судят о твоём отношении к человеку. Скупость – эгоистическая боязнь отдать частицу своей души другому человеку, ‹…› ему было лучше. Скупость постепенно вырождается в жадность, уродующую личность, её духовный мир, потребности, интересы. Жадность порождает бесчеловечность, человеконенавистничество. Противоядие, профилактика от скупости и жадности – щедрость души в годы детства, отрочества, ранней юности. Трудись так, чтобы созданное тобой для людей становилось частицей твоей души, но, отдавая творение своей души людям, ты не должен чувствовать, что отрываешь что – то от сердца с болью. Щедрость души – дитя того соучастия, без которого немыслимо человеческое благородство. По-настоящему щедрым может быть лишь тот, кто умеет любить людей и жалеть их. Но и любовь к людям немыслима без первичной искры щедрости. II. Умей видеть вокруг себя щедрость и скупость, подлинное богатство души и безобразную убогость и наготу. Скупость и жадность – пусть эти пороки всегда вызывают у тебя гнев, осуждение, презрение.

Действительно, зачем? И смотря как мама! (Здесь и далее следуют подчеркивания автора заметок.) Каждый человек (независимо от возраста) должен знать, что есть существо, любящее его и принимающее его таким, какой он есть. Вот это принятие таким, какой он есть,— самое главное в матери».

«Мать, говорящая: «Я не хочу с тобой говорить», отталкивающая свое дитя, убивает в нем сына или дочь, в себе — мать.

Самая главная обязанность матери — понимать. Мать, не понимающая своего ребенка,— это трагедия. Должно быть (видимо) в раннем детств мать для ребенка — спасение, защитник, мать — утешение. В более старшем: мать — советчик, наставник, мать — утешение. В зрелости: мать-друг, мать — утешение. Должен быть человек, у которого на груди можно плакать и в пять лет, и в пятьдесят».

2

Когда я в Австрии, в Детской деревне, спрашивал; о родителях детей, могла услышать истории, рассказанные c сожалением, c болью за детей, с грустью. Но ни в одной истории не услышала презрения, обличения, отрицания. Самые проникновенные истории, рассказанные c сочувствием, - o заблудших, o запутавшихся. Не то чтобы это словами говорилось, но чувствовалось. Родителей не ненавидя не презирают, не обличают. Жалеют. Может быть, это от христианского воспитания? От церковных проповедей? От заповедей, которые, к сожалению , у нас вместе c церковью был из жизни изгнаны, и сострадания поэтому стало меньше?

Одна из матерей Детской деревни рассказывает мне как «мой младший» к каждому Рождеству делал два подарка; что-то клеил, мастерил. Один — ей, другой — родной матери. А потом родная мама исчезла. «Знаете, такие родители отвыкают от детей, y них начинается собственная жизнь». И вот уже два года как мать не появляется, а «мальчик по-прежнему делает два подарка и оба дарит мне».

- Она мне казалась неплохой женщиной. Думаю, что и была неплохой. Правда, очень глупой. - И в конце случайно o том, почему мальчик был взят из семьи: - Мать занялась проституцией. Я думаю, что это не от распущенности, a просто от неумения другим образом зарабатывать деньги. «Она была неплохой женщиной...»

Сегодняшний директор детской деревни в Имсте, психолог доктор Вильдпихлер, объяснял отношение к родителям: <Они подарили этим детям жизнь, и мы должны быть им за это благодарны>. Я пыталась задавать ему вопросы, навеянные нашей системой педагогических ценностей, в которую <за это благодарны> пока не вписывается. Он кивал головой, слыша о пьянстве, тюрьме и распутстве, и говорил: Для меня важно, любит ли его ребенок.

- Какими бы родители не были?

Доктор Вильдпихлер терпеливо:

- Я должен защищать ребенка от дурного влияния - это моя обязанность. Но не выкорчевывать его любовь к родителям, а укреплять ее. Когда ребенок

вырастет, он сам разберется. А пока, защищая любовь к родителям, я защищаю ребенка.

Обращайте
внимание на детали. Теперь я хочу сказать о тех деталях, которые особенно
следует, как мне кажется, ценить сами по себе. Это детали, мелочи,
свидетельствующие о простых человеческих чувствах, о человечности. Они могут
быть и без людей – в пейзаже, в жизни животных, но чаще всего в отношениях между
людьми.

Древнерусские иконы очень «каноничны». Это
традиционное искусство. И тем ценнее в них все, что отступает от каноничности,
что дает выход человеческому отношению художника к изображаемому. В одной иконе
«Рождества Христова», где действие происходит в пещере для животных, изображена
маленькая овечка, которая лижет шейку другой овце – побольше. Может быть, это
дочь ласкается к матери? Эта деталь совсем не предусмотрена строгими
иконографическими нормами композиции «Рождества», поэтому она кажется особенно
трогательной. Среди очень «официального» – вдруг такая милая деталь…

В стенописях XVII века московской церкви в
Никитниках вдруг среди трафаретного пейзажа изображена молоденькая березка, да
такая «русская», трогательная, что сразу веришь, что художник умел ценить
русскую природу. Сохранились автобиографические произведения монахов Рильского
монастыря в Болгарии. Одна такая автобиография XIX века рассказывает жизнь
монаха, собиравшего пожертвования на монастырь. И он бывал в очень бедственных
положениях: иногда перед ним закрывались двери домов, его не пускали ночевать,
часто ему нечего было есть (из пожертвованных на монастырь денег себе он ничего
не брал) и т. д. И вот он восклицает в одном месте своих записок: «О, монастырь
мой, монастырь, как там тепло и сытно!» Заканчивается рассказ этого монаха
трафаретным проклятием тому, кто испортит книгу, исказит текст и прочее. Но
дальше он пишет: «Если я это пишу, то не подумайте обо мне плохо, что я злой и
дурной!» Правда, трогательно? Примите во внимание, что «проклятия» эти
неряшливому читателю и невнимательному переписчику были обычным трафаретом, так
заканчивались многие рукописи.



Принято было думать, что в Древней Руси
якобы плохо понимали красоту природы. Основывалось это мнение на том, что в
древнерусских произведениях редки подробные описания природы, нет пейзажей,
какие есть в новой литературе. Но вот что пишет митрополит Даниил в XVI веке:
«И аща хошеши прохладитися (то есть отдохнуть от работы. – Д. Л.) – изыди на
преддверие храмина твоея (твоего дома. – Д. Л.), и виждь небо, солнце, луну,
звезды, облака, ови высоци, ови же нижайше, и в сих прохлажайся».

Я не привожу примеры из произведений
общеизвестных, признанных за высокохудожественные. Сколько этих трогательных
человеческих эпизодов в «Войне и мире», особенно во всем том, что связано с
семьей Ростовых, или в «Капитанской дочке» Пушкина и в любом художественном
произведении. Не за них ли мы любим Диккенса, «Записки охотника» Тургенева,
чудесную «Траву-мураву» Федора Абрамова или «Мастера и Маргариту» Булгакова.
Человечность всегда была одним из важнейших явлений литературы – большой и
маленькой. Стоит искать эти проявления простых человеческих чувств и забот. Они
драгоценны. А особенно драгоценны они, когда их находишь в переписке, в
воспоминаниях, в документах. Есть, например, ряд документов, свидетельствующих
о том, как простые крестьяне уклонялись под разными предлогами от участия в
строительстве острога в Пустозерске, где узником должен был быть Аввакум. И это
решительно все, единодушно! Их увертки – почти детские, показывают в них
простых и добрых людей.

может быть и без образа».