Сократите текст до 90 слов. Кладовая несгораемых слов Было это давным-давно, я в то время не

Человеку свойственно сравнивать: сравнение, сопоставление помогает познать мир. Не задумывались ли вы над тем, что слова похожи на звёзды? Вспомните, сколько раз, бросая завороженный взгляд на ночной небосвод и отыскивая в безбрежном звездном океане разные созвездия, вы убеждались, что каждой звезде отведено совершенно определённое место. С каждым днем, с каждым часом меняется положение созвездий, но положение звёзд по отношению друг к другу остается все тем же, даже когда какая-то звезда погаснет.
Слова, как и звёзды, тоже по-своему светят нам, освещают наш жизненный путь, делают его осознанным, формируя человеческую мысль. Именно с помощью слов мысли и чувства одного человека становятся достоянием другого или других. Но слова светят нам не только холодным, отчуждённым светом, но и жаром летнего полуденного солнца: они способны выразить всё многообразие наших эмоций, настроений, нашего отношения к людям, вещам, событиям.
Слова, как и звёзды, не терпят одиночества, они тоже объединяются в своеобразные «созвездия»: тематические, синонимические, антонимические - да всех и не назовёшь сразу. И в любой такой группе слово, будто звезда в созвездии, занимает строго определённое место, предназначенное ему значением и стилистической характеристикой. И здесь нельзя не увидеть одной яркой особенности таких словесных созвездий: исчезновение какого-то слова никак не оставляет неизменными, прежними отношения между оставшимися членами словесных групп. Ведь если слово из языка ушло, значит, остается без изменений какой-то предмет, процесс, действие или его признак. А как же вы спросите или сообщите о предмете вашей мысли, если у вас не будет для него названия? Вот отчего вместо исчезнувшего слова язык непременно или создаст новое, или (что случается гораздо чаще) какое-то уже существующее слово берет на себя дополнительную смысловую нагрузку, то значение, в котором выступало вышедшее из употребления слово. Это, пожалуй, уже больше похоже на те отношения, что складываются между людьми, не правда ли?

Увы, не часто. В метро, трамваях, троллейбусах, электричках, кроме газет, в основном, читают любовные, так называемые «дамские» романы, либо «крутые» детективы (те, в которых преступника вычислять не надо, он известен заранее, и остается лишь следить, как за ним на протяжении двухсот или трехсот страниц гонятся вполне безмозглые, но наделенные бицепсами полицейские), научную фантастику. Чтение подобной литературы не требует ни размышлений, ни сопереживания, оно не рассчитано на соавторство. Это своего рода, как сейчас говорят, «расслабуха».
Что ж, нынче жизнь нелегка, люди быстро устают, и на серьезное чтение у многих попросту не остается ни времени, ни сил. Хотя и в Первую мировую войну и во Вторую люди едва ли жили легче, а читателей стихов было больше. Читали и в госпиталях, читали на ночных дежурствах, и даже иногда – в окопах.
Сегодня читателей стихов мало. Это можно объяснить многими причинами, из которых безумное и ничем не ограниченное развитие телевидения – не самая последняя. Телевидение съедает все свободное и даже несвободное время сегодняшнего жителя Земли. Но что самое печальное, увлечение телепередачами, мыльными сериалами приводит к эмоциональному оскудению человечества. Потому-то многим, особенно молодежи, стали необходимы допинги. Я имею в виду не только наркотические препараты. Усиленные мощными динамиками, оглушающие нормальные уши рок-концерты – тоже наркотики, и, может быть, они не менее опасны, поскольку рассчитаны на восприятие не отдельного индивидуума, а толпы, массы. Подпрыгивая и трясясь вместе со всеми, человек теряет себя.
Впрочем, слух он теряет тоже. Вспомним, что сто лет назад не было ни микрофонов, ни динамиков, однако не только певцов, но даже драматических актеров слышно было даже на галерке. Да и позднее ораторы на площадях как-то обходились без мегафонов (матюгальников – как замечательно обозвал их народ). Стало быть, сто лет назад люди слышали лучше. Впрочем, тогда, при свечах, и видели лучше. Технический прогресс, на первый взгляд, раскрепощая нас, в каком-то смысле превращает нас в инвалидов.
Примерно то же можно сказать и о такой прекрасной вещи, как автомобиль. Разумеется, в нем удобней ездить, чем ходить пешком. Однако в Америке, где автомобилей почти столько же, сколько жителей, у людей начала развиваться гиподинамия – болезнь, ведущая к ослаблению мускульной энергии и к избыточному весу.
Нетрудно представить, что станет с воображением детей, отвернувшихся от стихов. На какую «гиподинамию» обречена их душа?

Музыка, быть может, самое дивное создание человека, его вечная загадка и услада. Никто так близко, как музыкант, не соприкоснулся с подсознанием человеческим, - той самой неотгаданной материей и вечной тайной, что живет в нас, тревожит и волнует. Люди плачут, слушая музыку, плачут от соприкосновения с чем-то прекрасным, казалось бы, умолкнувшим, навсегда утраченным, плачут, жалея себя и то чистое, дивное создание в себе, что было задумано природой, но в борьбе за существование человеком же и погублено.Музыка возвращает человеку все лучшее, что есть в нем и пребудет на земле. Я думаю, что музыку человек, может быть, услышал раньше, чем научился говорить. Возникает крамольная мысль, что вначале был шум ветра, плеск волн, пенье птиц, шелест травы и звон опадающей листвы. И только переняв у природы звук, человек сложил из него слово.Музыка и природа - это самое верное, святое и неизменное, что осталось с человеком и не дает ему окончательно одичать. Я имею в виду настоящую музыку, а не то бесовство, не ту оглушающую вакханалию, которая закружила человека в бездумной дикой пляске, ввергла его в какое-то инстинктивное подражание воющему и ревущему зверю, которому пришла пора напомнить, откуда мы взялись, и чей образ и подобие утратили.