1)Вилла(курица)-Так назывался самый старый на улицы дом.2)Он был двухэтажный.3)В комнатах стояла старинная,но еще прочная мебель,в кухонном шкафу

бреге, в златой,хранить,стражи

Сквор-сквор!- поют скворцы. Выпиши из текста четыре слова:односложное,двусложное,трёхсложное и четырёхсложное. Почему птиц так называют: скворцы, кряква,грачи,галка? А как по-другому называют крякву?

памятника Пушкину. Этот памятник стоит в Москве, в начале Тверского бульвара, со всех четырех сторон к нему поднимаются мраморные ступеньки. Поднявшись по этим ступенькам к самому пьедесталу старый музыкант обращался лицом на бульвар к дальним Никитским воротам и трогал смычком струны на скрипке. У памятника сейчас же собирались дети прохожие чтецы газет из местного киоска. Все они умолкали в ожидании музыки потому что музыка утешает людей она обещает им счастья и славную жизнь. Футляр от своей скрипки музыкант клал на землю напротив памятника он был закрыт и в нем лежал кусок черного хлеба и яблоко чтобы можно было поесть когда захочется.

ветер и погнал нас прямиком на волнорез.Разгулявшиеся волны словно задались целью шваркнуть нас со всего размаха о гранит волнореза .Мы гребли из последних сил ,чтобы добраться до гавани,прежде чем нас ударит о камни.

Это оказалось невозможным, и вот нас подняло так высоко, что мы на мгновение увидели море по ту сторону мола, потом бросило вниз, как с пятиэтажного дома, потом обдало огромным водопадом, потом с бешеной силой стало бить нашу лодку о мол то кормою, то носом, то бортом.

Я пробовал было отпихнуться от волнореза веслом, но оно тотчас сломалось. Я одеревенел от отчаяния и вдруг заметил, или, вернее, почувствовал, что Житкова уже нет у меня за спиной. Была такая секунда, когда я был уверен, что он утонул. Но тут я услыхал его голос. Оказалось, что в тот миг, когда нас подняло вверх, Житков с изумительным присутствием духа прыгнул с лодки на мол, на его покатую, мокрую, скользкую стену и вскарабкался на самый гребень. Оттуда он закричал мне:
- Конец!

"Конец" - по-морскому канат. Житков требовал, чтобы я кинул ему веревку, что лежала свернутой в кольцо на носу, но так как в морском лексиконе я был еще очень нетверд, я понял слово "конец" в его общем значении и завопил от предсмертной тоски.

К счастью, сторож маяка увидал катастрофу и поспешил мне на помощь. Со страшными ругательствами, которых не могло заглушить даже завывание бури, с искаженным от злобы лицом он швырнул мне конец веревки и вместе с Житковым втащил меня, дрожащего, но невыразимо обрадованного, на мокрые камни мола и тотчас же занялся нашей лодкой: зацепил ее длинным багром и велел подручному ввести ее в гавань, после чего с новым ассортиментом ругательств накинулся на меня и Житкова, требуя, чтобы мы следовали за ним на маяк.
Я ожидал необыкновенных свирепостей, но он, не переставая браниться, дал нам по рюмке перцовки, приказал скинуть промокшее платье и бегать нагишом по волнорезу, чтобы скорее согреться. Потом уложил нас на койку в своей конуре, прыкрыл одеялом и, усевшись за опрокинутый ящик, взял перо, чтобы составить протокол о случившемся.

Мутным, серым был воздух, и с неба летело на землю что-то непонятное. Были видны и дождевые капли и вялые снежинки
.– Снегодождь. Опять снегодождь.Как долго, как мучительно вставала зима в этом году. Выпадет снег – и сразу весело станет. Достанешь санки – и на горку, кататься. А пока едешь на санках с горы, снег уж растаял, пашешь носом землю.– Что за времена? Что за зимы? – вздыхала Орехьевна. – Никогда теперь не будет настоящей зимы.
– Надоел снегодождь, – говорил я. – Нужен снегопад.
Как-то в конце декабря, ночью, вышел я на улицу.Все зимние звезды и созвездия были передо мной. И небесный охотник Орион, и Псы – Большой и Малый, – и Возничий, и Близнецы.– Что же такое делается-то? – обратился я к Ориону. – Снегодождь.
И тут тряхнул Орион плечом, и с плеча его полетела на землю звезда, за нею – другая, третья. Начался настоящий декабрьский звездопад.Затихли скоро звезды, угасли, и откуда-то из черных глубин ночи явились снежинки. Звездопад превратился в снегопад.Повалил снег валом, и вся деревня – дома и сараи – превратилась вдруг в сказочный город.И сразу мне стало ясно, что снег этот лег окончательно и надолго и будет лежать до тех пор, пока виден на небе Орион. Значит – до самой весны.