В минуту жизни трудную

Заспорили деревья промежду себя: кто из них лучше? Вот дуб и говорит: «Я всем деревьям царь! Корень мой глубоко в землю ушел, ствол в три обхвата, верхушка в небо смотрится; листья у меня вырезные, а сучья будто из железа вылиты. Я не кланяюсь бурям, не гнусь перед грозой».
Услышала яблоня, как дуб хвастает, и молвила: « Не хвастай много, дубище, что ты велик и толст, зато растут на тебе одни желуди; свиньям на потеху: а мое-то румяное яблочко и на царском столе бывает».
Слушает сосенка, иглистой верхушкой покачивает: « Погодите, - говорит, - похваляться, вот придет зима, и будете вы оба голешеньки, а на мне все же останутся мои зеленые колючки; без меня в холодной стороне житья бы людям не было: я им и печки топлю, и избы строю».

разбор слова по составу слова безрадостная
морфологический разбор слова томим
синтаксический разбор предложения
Я ехал один в цветущей пустыне,окружённой издали горами.

(иликраснойстроки) выделяютсянаиболееважные вкомпозициицелоготекстагруппыпредложенийилиотдельные предложения». Аргументируясвойответ, приведите 2 примераиз прочитанноготекста. Приводяпримеры, указывайтеномеранужныхпредложенийилиприменяйте цитирование. Выможетеписатьработувнаучномилипублицистическомстиле, раскрывая темуналингвистическомматериале. НачатьсочинениеВыможетес приведённоговысказывания. Объёмсочинениядолженсоставлятьнеменее 70 слов. Сочинениепишите аккуратно, разборчивымпочерком (1)Янелюбилаэтукуклу. (2)Еёростивнешниедостоинства сравнивалисмоими. (3)Взрослыенаивнополагали, чтодоставляютмне удовольствие, когдасдежурно-умилительнымиинтонациямивосхищались мною. – (4)Ктоизвасдевочка, актокукла – труднопонять! – восклицалиони. (5)Ябылахрупкойималорослой. (6)Иоттогочтовсе, восхищаясьэтой хрупкостью, именовалиеё «изяществом», аменя – «статуэткой», мненебыло легче. (7)Ябыласамолюбива, имнеказалось, что «статуэтка» – этo лишь вещь, украшение, анечеловек, темболеечтостатуэткаминазывалиитрёх фарфоровыхсобак, оцепеневшихнанашембуфете. (8)Воспитательницав детскомсаду, словностараясьподчеркнутьмоюхлипкость, выстроиланас всехпоросту, начинаяссамыхвысокихикончаямною. (9)Воспитательница такиопределяламоёместовобщемстрою: «замыкающая». – (10)Неогорчайся: конец – делувенец! – услышалаяототца. (11)Венцанамоейголове, увы, небыло, авенценосныезамашкиимелись, и командоватьяоченьлюбила. (12)Царствоигрушекпо-своемуотражалореальныймир, никогоне унижая, аменя возвышая. (13)Миниатюрностьюсвоейигрушки подчёркивали, чтосозданыкакбыдляподчинениямне. (14)Абезраздельно хозяйничать – ясообразилаужетогда – оченьприятно. (15)Яраспоряжалась маршрутамиавтомобилейипоездов, повадкамиидействиямизверей, которыхвжизнибоялась. (16)Явластвовала, повелевала – онибыли бессловесны, безмолвны, иявтайнеподумывала, чтохорошобылобыи впредьобращатьсясокружающимиподобнымобразом. (17)Новдруг, когдамнеисполнилосьшестьлет, появиласьогромная кукласнерусскимлицомирусским, хотяинеобычнымдляигрушки, именем Лариса. (18)ОтецпривёзкуклуизЯпонии, гдебылвкомандировке. (19)Я должнабылабыобрадоватьсязаморскойигрушке. (20)Ноонабылавыше меняростом, ия, болезненнонаэтоотреагировав, сразужееёневзлюбила. C1 ГИА–9 РУССКИЙЯЗЫК (1302 – 3/6) © 2013 ФедеральнаяслужбапонадзорувсфереобразованияинаукиРФ (21)Маманередковторгаласьвмоивзаимоотношениясигрушками. – (22)Любишьнаказывать? – вполушуткуспросилакак-тоона. (23)И вполусерьёздобавила: – (24)Сбессловеснымитакпоступатьнельзя. (25)Они женемогутответитьнинадобро, ниназло. – (26)Назлоотвечают, – возразилая. – (27)Чем? – (28)Подчиняются. – (29)Этооскорбительно. (30)Недляних... (31)Длятебя! – ужесовсем серьёзносказаламама. (32)Она, похоже, хотела, чтобяотказаласьотабсолютнойвластинад своимиигрушками. (33)Онавообщебылапротивсамовластия. (34)Нояк этомуотвращениянепитала. (35)СпоявлениемЛарисымногоеизменилось. (36)Игрушечное царство, казалось, послушнозадралоголовуивзиралонанеёснизувверх. (37)ТаксмотреланаЛарисуия. (38)Каккуклаонабылаболеенеобычной, поражающейвоображение, чемякакчеловек. (39)Мыикуклой-тоеё называтьнерешались, аименовалитолькоЛарисой. (ПоА. Алексину)* * АлексинАнатолийГеоргиевич(род. в 1924 г.) – писатель, драматург. Его произведения, такиекак «Мойбратиграетнакларнете», «Действующие лицаиисполнители», «Третийвпятомряду» идругие, повествуютглавным образомомиреюност

обрыва, а потом поднял меня и швырнул в омут. Я не ожидал такого предательства, я кричал, захлёбывался, колотил руками, ногами и плакал, обида и злость ошпарили меня. Страх прочно отпечатал омут в моей памяти. Закрыв глаза, я могу рассматривать его даже сейчас, хотя прошло много лет. Обрыв невысок, сам омут небольшой. Река отдыхала и расслаблялась в этой размойне, берега тут чуть расступились и замерлив оцеунении, особенно другой берег, который был низким и глинистым. Как же красив был округлый омут, в котором я тонул! ...Я тонул. Я чувствовал, что отец не двинется с места. А я ничего не соображал, я ненавидел отца и бил по воде, задыхаясь, теряя голос. И тут вдруг я почувствовал, что плыву, и ощущение это было незнакомо. Я плыву, плыву! Вода не тянула меня в свою коричневую глубь, а держала, поддерживала меня снизу, как до этого широкая отцовская ладонь. Когда я вылез, отец подхватил меня, всхлипывающего, на руки, прижал и сказал: "Молодец, теперь поплывёшь". Руки его дрожали, он продолжал смеяться. Он ведь раньше меня увидел, что я плыву. Теперь я знаю, чему научил меня урок отца. Я научился быть стойким в самые трудные минуты жизни. Я никогда после этого не боялся воды, и это выручило меня в войну на Лужской переправе. Я научился чувствовать любовь к себе, которую близкие люди не всегда высказывают вслух.

Чайковского известно как в России так и за рубежом.
2)В Средние века появились термометр и барометр телескоп и микроскоп первая печатная книга и газета.
3)В самые грустные и трудные минуты жизни я вспоминал пушкинские строки.
4) На русском языке публикуется почти половина всей издаваемой в мире научной литературы и технической документации.
Спасибо заранее!

вместе прыгнуть с обрыва, а потом поднял меня и швырнул в омут. Я не ожидал такого предательства, я кричал, захлёбывался, колотил руками, ногами и плакал, обида и злость ошпарили меня. Страх прочно отпечатал омут в моей памяти. Закрыв глаза, я могу рассматривать его даже сейчас, хотя прошло много лет. Обрыв невысок, сам омут небольшой. Река отдыхала и расслаблялась в этой размойне, берега тут чуть расступились и замерлив оцеунении, особенно другой берег, который был низким и глинистым. Как же красив был округлый омут, в котором я тонул! ...Я тонул. Я чувствовал, что отец не двинется с места. А я ничего не соображал, я ненавидел отца и бил по воде, задыхаясь, теряя голос. И тут вдруг я почувствовал, что плыву, и ощущение это было незнакомо. Я плыву, плыву! Вода не тянула меня в свою коричневую глубь, а держала, поддерживала меня снизу, как до этого широкая отцовская ладонь. Когда я вылез, отец подхватил меня, всхлипывающего, на руки, прижал и сказал: "Молодец, теперь поплывёшь". Руки его дрожали, он продолжал смеяться. Он ведь раньше меня увидел, что я плыву. Теперь я знаю, чему научил меня урок отца. Я научился быть стойким в самые трудные минуты жизни. Я никогда после этого не боялся воды, и это выручило меня в войну на Лужской переправе. Я научился чувствовать любовь к себе, которую близкие люди не всегда высказывают вслух.

меня вместе прыгнуть с обрыва, а потом поднял меня и швырнул в омут. Я не ожидал такого предательства, я кричал, захлёбывался, колотил руками, ногами и плакал, обида и злость ошпарили меня. Страх прочно отпечатал омут в моей памяти. Закрыв глаза, я могу рассматривать его даже сейчас, хотя прошло много лет. Обрыв невысок, сам омут небольшой. Река отдыхала и расслаблялась в этой размойне, берега тут чуть расступились и замерлив оцеунении, особенно другой берег, который был низким и глинистым. Как же красив был округлый омут, в котором я тонул! ...Я тонул. Я чувствовал, что отец не двинется с места. А я ничего не соображал, я ненавидел отца и бил по воде, задыхаясь, теряя голос. И тут вдруг я почувствовал, что плыву, и ощущение это было незнакомо. Я плыву, плыву! Вода не тянула меня в свою коричневую глубь, а держала, поддерживала меня снизу, как до этого широкая отцовская ладонь. Когда я вылез, отец подхватил меня, всхлипывающего, на руки, прижал и сказал: "Молодец, теперь поплывёшь". Руки его дрожали, он продолжал смеяться. Он ведь раньше меня увидел, что я плыву. Теперь я знаю, чему научил меня урок отца. Я научился быть стойким в самые трудные минуты жизни. Я никогда после этого не боялся воды, и это выручило меня в войну на Лужской переправе. Я научился чувствовать любовь к себе, которую близкие люди не всегда высказывают вслух.